«Ходящие между мирами всем нужны и не всегда в законопослушных целях», - выдала она эту, по сути, прописную истину.
Кася только крякнула недовольная собой. О таких вещах, как собственная безопасность, нужно думать в первую очередь. Неужели она настолько поглупела, что перестала задумываться о том, чтобы себя защитить? Или это на неё так повлияли несколько месяцев в Вёнчинь Дольны? Скорее, отсутствие постоянной угрозы со стороны – расслабило её, позволив забыть о таких, привычных раньше, вещах.
А ещё вдруг осознала, что так и не знает, как зовут её «сожительниц» по телу… (Если так и дальше пойдет, то у неё начнётся раздвоен… разтроение личности. А всех выслушать… в общем надо как-то приноравливаться.
- Кстати, как вас обеих звать-то? – в ответ уже обе, в унисон зафыркали.
«А зачем?» - полюбопытствовала драконица, видимо взяв на себя главенство в этом странном тандеме.
- Ну как-то же надо вас называть, когда обращаться к кому-то конкретно, а то непонятный дискомфорт присутствует, - минутку покопавшись в собственных ощущениях, определилась с ответом девушка.
«Вот сама и назови».
Хорошо сказать, а как сделать. С одной стороны, она прекрасно понимала, что это фактически две разные личности, связанные с ней одной нитью. С другой – их так же можно считать и неотъемлемой частью её. Пусть метафизической, но…
Катаржина не выдержала и, наплевав на подобные размышления, принялась выбирать имена. О том, кто есть кто, она подумает потом – в более спокойной обстановке и при неограниченном количестве времени на это дело в собственном кармане.
С именем для чешуйчатой зазнайки проблем никаких не возникло. Зеф – коротко и ёмко, с родного для Каси языка переводилось, как летящая с ветром. И пусть у тех же греков это имя считалось мужским (исходя из мифологии так звали одного из сыновей Зевса и Антиопы), девушка все равно не видела в этом ничего плохого. Зевс также, как и драконица, имел прямое отношение и к небу, и к огню… пусть даже и в виде молний.
Что же касалось второй, так называемой, духовной подселенки… Хотелось такого же короткого, но точно характеризующего прозвища. Ветта (маленький домашний правитель) – соответствовало требованиям о краткости, но не совсем точно характеризовало её волчицу. Вига (битва противоборствующих) и вовсе вызывала уныние. Катаржине напрочь не хотелось никаких битв, даже гипотетических. Рута (подруга) пришлось как нельзя кстати – все же с ней девушка всю жизнь бок о бок прожила, испытывая все «прелести» жизни ущербной в стае.
Ощутив неожиданно пришедшее тепло со стороны своих таких своеобразных симбионтов, поняла, что обе остались довольны сделанным ею выбором. Что ж, с одной проблемой разобралась. Пора браться за вторую.
Следующий вопрос, стоявший на повестке дня, защита – был одновременно прост и сложен в решении. Юридически (если можно было так выразиться в подобной ситуации) она находилась под защитой Стаи, а значит имела полное право на защиту Вожака. Хотя прекрасно понимала, что её мохнатые сородичи не смогут предоставить полноценную защиту в связи с элементарным отсутствием некоторых природных особенностей – в частности возможности противостоять другим латавцам. Потому этот вариант Катаржинка могла оставить как самый-самый запасной (от безысходности). А, скорее, хотела бы использовать (на взаимовыгодных условиях, конечно) как дополнительную помощь в охране. Для местного пользования, так сказать.
С Чареком - та же история. Тут впору от него самого защиту просить. В том, что это именно он был тем самым волком, который вступил в противостояние с незнакомым латавцем, дав девушке тем самым время для побега, она не сомневалась, но… Оборотень, каким бы мощным он не был, против дракона не выстоит. (На миг внутри что-то кольнуло при воспоминании о той драке в лесу. Все же зла волку она не желала и искренне надеялась, что всё обошлось)
Неудивительно, что после всего вышеизложенного Кася думала только об одном – защитнике-латавце. И тут предпочтительнее всего оказалось бы сотрудничество с собственным биологическим отцом. Все же ей казалось, мужчина на был так уж плох, как могло бы показаться после всего произошедшего. Да и глубоко в душе теплилась надежда, что он действительно окажется по-своему хорошим… По крайней мере, по отношению к ней.
Знала, что со стороны такие надежды и чаяния выглядели по-детски и глупо, но… не могла, да и не хотела пока с этим ничего делать. Хотелось просто верить… Хоть кому-то.