— Скажите, девушка, — я слегка отклонился, чтобы не мешать официантке работать. — Юра будет сегодня у вас в кафе?
Официантка удивленно выгнула свои безукоризненно ухоженные, слегка подкрашенные брови.
— Какой Юра?
— Крепкий такой, широкоплечий мужчина лет тридцати. Женщины считают его симпатичным… — Поскольку официантка, неопределенно пожав плечами, промолчала, продолжил: — Видите ли, девушка, я проездом в вашем городе, сегодня вечером уезжаю. Мы с Юрой давние приятели, и я очень хотел бы с ним увидеться. Мои знакомые сказали, что я могу встретить Юру «У Валентина». Ради этого я и пришел в ваше кафе.
— Вы, наверное, говорите о Юре Чаке? — сказала она, убирая со стола поднос. — Его все здесь так называют. Но я бы не сказала, что Юрчик здесь часто бывает, и не уверена, придет ли он к нам сегодня.
— А где живет Чак, вы, конечно, не знаете? — поинтересовался я без какой-либо надежды на положительный ответ.
Как в воду глядел.
— Нет, — сказала официантка, однако, поразмыслив, заявила: — Но вы можете спросить у бармена Славика. Мне кажется, они с Юрой близко знакомы.
Я приятно улыбнулся девушке:
— Спасибо! — А когда она отошла, вполголоса сказал Свете и Марине: — Ну вот, медленно, но верно мы идем к намеченной цели.
— Ну ты прямо дипломант! — с восхищением, которое можно было бы принять за издевательство, сказала Великороднова. — Бабам с тобой, наверное, приятно иметь дело.
— Дипломат, Света, — поправил я автоматически. — А бабам со мной действительно бывает очень приятно.
От выпитой рюмки Великороднова была чуть-чуть навеселе и, по-видимому, именно в этом состоянии у нее обострялось чувство самолюбия.
— Чего ты меня все время поправляешь! — выбросив руки вверх и в стороны, воскликнула она. — Чего ты из меня дурочку делаешь?!
Я вышел из зала. Дворик уже не был безлюдным. За одним из столов сидела компания молодых людей, потягивая коктейли и соки. Я обогнул облюбованный молодежью столик, вошел в бар и окинул его беглым взором. Мини-бар в сравнительно небольшой комнате был устроен по всем правилам — стояли три столика; у стойки возвышались несколько мягких круглых сидений на высокой ножке; по другую сторону стойки, отражаясь в зеркалах, стояла на стеклянных полках батарея бутылок со всевозможными спиртными и прохладительными напитками, а также были расставлены пакеты с соками. Громко играла музыка. Раздававшиеся из двух небольших колонок звуки были ритмичными и могли заставить пуститься в пляс любого. Бармен, узкоплечий молодой человек, находился на рабочем месте. Он стоял ко мне спиной и, пританцовывая, колдовал над одной из бутылок. Моего появления он не заметил. Я взгромоздился на высоченное сиденье и постучал монеткой о стойку. Парень обернулся и, оставив свое занятие, подошел ко мне.
— Здравствуйте, я вас слушаю, — опираясь руками на полку, расположенную ниже стойки, сказал он. Молодому человеку едва перевалило за двадцать лет. У него было узкое худощавое лицо, все в каких-то бубонах, которых особенно много было ближе к шее.
— Сто граммов водки и стакан апельсинового сока, — попросил я, выкладывая купюру.
Парень поставил на стойку рюмку водки и высокий стакан с желтоватого цвета напитком.
Я отхлебнул сока и спросил:
— Слышь, парень, Чак сегодня не появлялся?
Бармен приподнял одну бровь и вытянул губы трубочкой, изображая работу мысли.
— А-а, Горчаков… Нет, не видел, — сказал он и стал полотенцем протирать стакан.
— А не знаешь, вечером он заглянет в кафе?
Бармен дунул на стакан, потер его и глянул на меня сквозь стекло:
— Может, и заглянет, кто его знает. Вообще-то в последнее время Юрчик у нас редко бывает.
Я поморщился, выражая таким образом недовольство громко звучавшей музыкой.
— А ты не знаешь, где живет Чак?
Бармен убавил звук оравшего магнитофона и покачал головой:
— Нет.
Выражение лица парня было безучастным, однако я чувствовал: врет он — и, решив зайти с другого боку, заявил:
— Слышь, парень, я проездом в вашем городе. Вечером уезжаю. Мне очень нужно встретиться с Юрчиком. Может быть, все-таки вспомнишь адресок?
Пройдоха бармен тоже понял, что я обманываю его, и стал торговаться.
— Между прочим, Чак — мужик крутой, — сказал он и хитро прищурился. — Вдруг вы для него нежелательный гость. Я вам скажу, где он живет, а меня потом к ответу призовут, а то и… — парень сделал красноречивый жест у горла.