Гуров резко повернулся, посмотрел девушке в глаза, оценил фигуру и ноги, неожиданно взял за плечи, поцеловал в щеку, сказал:
— Умница. Веди меня, иначе заблужусь.
— Хотелось бы мне вам пощечину отвесить, — сказала девушка и пошла вперед.
— Не посмеешь, — усмехнулся Гуров.
— Это почему же? — Они миновали одну комнату, свернули в другую.
— Потому что чувствуешь: поцеловали тебя не как служанку, а как красивую находчивую девушку.
— Но вы больше не рискуйте. — Она постучала в огромную резную дверь.
— Входите, я жду! — ответил мужской голос. Дверь открылась, и навстречу вышел кудрявый полный мужчина, примерно ровесник Гурова, протянул руку.
— Здравствуйте, спасибо, что выбрали время.
— Это моя работа, — сухо ответил Гуров, быстро оглядывая просторный кабинет, два окна, гобелены на стенах, массивную кожаную мебель. В открытом баре разнокалиберные бутылки, от хозяина не попахивало — несло, как из подворотни.
— Лев Иванович, что налить? — спросил хозяин.
— Виски. Лед необязательно. Сами, извините, пока воздержитесь. — Гуров интуитивно чувствовал, что разговаривать следует именно так.
— Хорошо. Я лишь символически. За Антона...
Сергеев налил в один стакан серьезно, в другой лишь капнул, перекрестился и выпил. Гуров выпил свой стакан залпом, как в подворотне, отставил, бросил в рот орешек, закурил, присел на подлокотник кресла, открыто оглядел хозяина. Одет был хозяин небрежно и некрасиво. А вот часы на нем были на ремешке и изящные.
— Вы словно оцениваете и осуждаете меня. — Сергеев криво усмехнулся.
— Так оно и есть. — Гуров взял со стола пепельницу.
— У меня горе. — Хозяин собрался всхлипнуть, но Гуров быстро сказал:
— Не надо. Я видел столько горя, вас утопить можно. Что означают бесчисленные звонки? Что вы хотите услышать от меня?
— Звонки? — Хозяин растерялся. — Видимо, друзья возмущены. А если бы вашего сына средь бела дня сбросили с крыши?
Гуров молчал, покачивал ногой в сверкающем ботинке.
— Что вы молчите? — Истерика из голоса хозяина исчезла. — Или вы, как истинный милиционер, станете утверждать, что Антон упал? Произошел несчастный случай?
— Не буду, — ответил Гуров. — Почему вы говорите только о сыне? Была еще девушка.
Вопрос о девушке Сергеев проигнорировал, повысил голос:
— Человек упал с крыши. Это либо несчастный случай, либо убийство. Если не первое, которое вы сами отрицаете, значит, второе. Я не желаю, чтобы создавалась следственная бригада, которая годами разыскивала бы убийцу. Мне сказали, вы лучший сыщик России. Найдите убийц, я вас отблагодарю.
— Кто вам назвал мое имя? — спросил Гуров.
— Не имеет значения, да я сейчас уже и не помню.
— Здравствуйте, — сказала вошедшая в комнату молодая элегантная женщина. — Платон, в подобном виде неприлично принимать гостей, тем более вести деловые разговоры.
— Моя жена и надсмотрщик, — усмехнулся хозяин. — Отзывается на кличку Лялек.
— Извините. — Хозяйка кивнула Гурову. — Минуточку. — Она жестко, чего трудно было ожидать от хрупкой женщины, взяла мужа под руку, вывела из кабинета, где-то хлопнула дверь.
Вскоре хозяйка вернулась, протянула руку, сказала:
— Здравствуйте, Лев Иванович, много о вас слышала. Меня зовут Вера Кузьминична. Извините, в трезвом состоянии он почти приличный человек, — в ее голосе чувствовалось превосходство, даже жалость. — Вот такая у нас беда. Как вы понимаете, я никак не могла быть матерью Тоши. Он мой пасынок, но я его любила и сейчас с удовольствием бы напилась, но возможности такой лишена.
Гуров кивнул, погасил сигарету.
— Считайте, что я все полагающиеся слова сказал. В моей работе смерть — дело довольно обыденное, я не хочу фальшивить. Бог меня простит. — Он достал сигареты, спросил: — При вас курят?
— И курят тоже. — Хозяйка горько улыбнулась. — При мне все можно, Лев Иванович. Абсолютно все! Мне ваше имя неоднократно называла Платиновая Вика, делайте выводы. Муж, естественно, не знает.
— Вика далеко не самая худшая женщина из тех, кого я знаю. Передайте ей поклон и мое недовольство рекомендацией. У меня очень много дел. Вера Кузьминична, и ваша история мне совершенно ни к чему.
— Я Платона уложила, заставила выпить валерьянки и таблетку родедорма. Он проспит до вечера. Пойдемте ко мне, не люблю эту комнату.
Гуров шел следом за хозяйкой, не обращая на окружающую обстановку внимания, думал о том, что жизнь действительно непредсказуема. Платиновая Вика, валютная проститутка, бывшая модель, агент Станислава. Официально не состояла в агентурной сети, подписку у нее не брали, дело не заводили, на учет не ставили, однако она, натура авантюрная, охотно сотрудничала с уголовным розыском. Девушке нравились Станислав и его начальник, льстило их уважительное отношение к ней, все в совокупности поднимало ее в собственных глазах. Она оказывала мелкие услуги, добывая некоторую информацию, а в двух серьезных делах просто сыграла главную роль. И вот жена магната Платона Сергеева оказалась подругой Вики, со всеми вытекающими последствиями. Вера Кузьминична была моделью и проституткой, теперь замужняя дама.
Комната хозяйки оказалась небольшой, просто обставленной и уютной. Гуров с удовольствием сел в жесткое удобное кресло, облокотился на секретер, посмотрел на себя в зеркало, решил, что седина его не портит и он еще мужик вполне респектабельный.
— Хорош, хорош, девчонки наверняка заглядываются, — сказала хозяйка, перехватив взгляд сыщика. — Слышала, женаты на Строевой и образец нравственности.
— Давно вы замужем? — спросил Гуров.
— “Вы” обязательно?
— Обязательно, — ответил Гуров. — Жизнь это неоднократно доказывала.
— Я живу с Платоном третий год. Мужик он никакой, я ему нужна для престижа, — сказала Вера. — Ношу наряды и бриллианты, охмуряю партнеров, руковожу приемами, слежу, чтобы он меньше пил. Некоторые деловые вопросы решаю я, партнеры это знают.
— Пытаются затащить в койку, — добавил Гуров.
— Естественно, — она кивнула. — Но я, как и вы, стол с постелью не совмещаю.
— Как складывались ваши отношения с Антоном? — спросил Гуров и заметил, что женщина на мгновение смутилась. — Понятно, можете не отвечать.
— Да, я была виновата, но наши отношения продолжались лишь несколько месяцев, затем парень увлекся Аленой, и мы расстались друзьями. — Вера взглянула в сторону и без всякого перехода продолжала: — Вы интересный человек. Лев Иванович, прошли через такую роскошную квартиру и не обратили ни на что внимания. Я считала, люди вашей профессии должны быть внимательнее. Понимаете, муж соединил две четырехкомнатные квартиры, мы занимаем весь этаж.
Чем дальше хозяйка говорила, тем больше сыщик убеждался, что она лжет. “Вопрос в том, лжет она в большом или малом? Врет она или говорит правду, к странной смерти молодых людей иметь отношения не может. Дела семейные, достаточно грязные, однако для меня посторонние”.
— А вы действительно очень привлекательный мужчина, в вас чувствуется потаенная незаурядная сила. — Вера подошла к встроенному в стенку бару. — Выпьете что-нибудь?
— Холодное и безалкогольное, — улыбнулся Гуров, решая, к чему был сказан комплимент. Просто так подобная женщина ничего не говорит. — Муж любил сына?
— Безусловно. — Вера налила в высокий бокал тоник, положила дольку лимона, себе смешала какой-то коктейль.
— Антон и Алена собирались жениться? — Гуров принял от хозяйки бокал, кивнул благодарно.
— Все молодые собираются. — Она сморщила носик. — Девушка была горняшка, ребята ни с какой стороны не подходили друг другу.
— Горняшка? Интересная характеристика. — Гуров с удовольствием выпил. — А вы, извините, голубых кровей?
— Нет, но я прошла школу, мне скоро тридцать, я дорого стою, — самоуверенно ответила хозяйка. — Платон был категорически против этого брака. А уходить из замка в поденные работники, такое, знаете, не каждому дано. Вы бы сдюжили, у Антона была кишка тонка.