Я изменяю формы только, чтобы скрыться в этом месте, но я все еще, я все еще животное
Глава девятнадцатая
— Она говорила на священном языке, — сказал Лоусон. — Я не узнал его сначала, это было так давно, я слышал, как на нём разговаривали хозяева.
— У тебя, кажется, большой талант к языкам, — сухо сказал Эдон.
Блисс пожала плечами и выбросила нож, темный от крови пса. Она не собиралась отвечать на их вопросы.
Напряженные, они стояли в кругу, пока Артур не вышел из темноты. Старик тяжело дышал и у него был порез на лбу, где собака ударила его, но он был в порядке. Он кивнул в сторону группы.
— Вы достали их всех? Хорошо. — Он кивнул Лоусону. — Мы должны сделать что-то, чтобы рана зажила или ты истечешь кровью, — сказал он, указывая на зияющую рану в животе Лоусона.
— Не так уж плохо, — сказал Лоусон. Блисс скривилась, заметив рану. Его рубашка была пропитана кровью.
Лоусон начал протестовать, но Артур не слушал его.
— Малкольм, собери исцеляющие мази. Рейф, Эдон, укрепите стены пещеры.
— Что вам нужно, Артур? — спросила Блисс.
— Помоги мне снять с него одежду. Я принесу теплые компрессы, — сказал Артур, оставив их вместе.
— Ты не должна оставаться, — сказал Лоусон. — Я сам могу снять свою одежду.
— Это хорошо, — сказала Блисс. — Нет ничего, чего я не видела раньше, — отрезала она.
— Ты можешь удивиться, — сказал он. Она сняла с него рубашку, немного грубо, и ткань открыла царапины и раны.
— Ой! — вскрикнул он, прежде чем смог себя становить.
— Мне жаль, — сказала она. Она изо всех сил пыталась скрыть ужас на своем лице, когда увидела степень его травмы, продолжая раздевать его. Ей открылся страшный вид на сломанную кость, кожу и мышцы, кровь, застывшую в фиолетовом цвете.
Артур вернулся и рассмотрел раны. Он кивнул, пробормотал несколько слов под себя, и затем накрыл Лоусона.
— Очисть их, как сможешь, — сказал он Блисс. — Мне нужно собрать несколько вещей, прежде чем мы начнем.
— Ты собираешься сделать это? — спросил Лоусон, оспаривая ее.
— Я буду в порядке, — сказала она, но ее голос звучал мягче. Сначала она вытирала его лицо, корки крови и гноя, грязь. Блисс чувствовала на себе его взгляд, когда она очищала тряпку, погружая ее в теплую воду. Вскоре кастрюля с водой была красна от крови. Ее рука немного дрожала, когда она вытирала вокруг раны.
— Хорошо, — сказал он. — Почти не больно.
— Лгун, — тихо сказала она.
Артур вернулся.
— Лоусон, пришло время.
— Что? — спросила Блисс, останавливаясь с мокрой тряпкой в воздухе и стоя между Артуром и Лоусон, лицо которого стало еще бледнее.
— Я иду жечь его, — сказал Артур, подтверждая его страх. — Для выщелачивания яда. Мне очень жаль, Лоусон, но она не может оказать помощь. Это единственный путь.
— Сделай это, — сказал он, выдыхая воздух со свистом.
— Вы собираетесь сжечь его? — спросила Блисс.
— Когти Адских псов отравлены серебром, которое медленно растворяется в крови, с ним раны не заживают. Мы собираемся выжечь его из крови Лоусона. Ты не сможешь видеть это.
— Я не хочу, чтобы ты видела это, — сказал Лоусон. Блисс покачала головой, без колебаний.
— Я не боюсь крови.
— Ты уверена? — Спросил Артур.
Она засучила рукава с определенным выражением на лице.
— Ты будешь нужна, чтобы помочь провести его вниз.
Огонь зашипел, когда попал в серебро, Лоусон воевал руками и ногами, крича в агонии, но Блисс держала его руки над головой, её ладони были красными и потными, от борьбы с ним, так что Артур смог сделать свою работу. Она обнаружила пренебрежение Лоусона его собственной безопасностью ужасным и героическим одновременно.
— Это работает, — сказала она, наблюдая за его гладкой и одновременно израненной кожей, словно горевшей огнем. Лицо Лоусона, исказилось от боли, он, наконец, перестал сопротивляться и его запястья ослабли. К концу этого ее одежда была грязной от крови, и всё пропахло дымом. Артур положил свои инструменты подальше.
— Это должно помочь ему, — сказал он, оставив их обоих в покое. Лоусон обратился к Блисс.
— Спасибо, — прохрипел он. — Я знаю, что было не очень.
Она бросила ему рубашку и брюки и смотрела в сторону, пока он одевался. Она чувствовала себя ближе к нему, после этого опыта; она видела глубину его страданий, и она больше не боялась его.
Это был мальчик, на которого она может рассчитывать, подумала девушка, он был достаточно сильным и мог бы нести бремя, не дрогнув или ослабнув.
— Так ты собираешься сказать мне, что там произошло? Как получилось, что собаки оставили нас в покое? — спросил Лоусон.
— Я не знаю. — Это было слабым ответом, и она могла сказать, что он не купился на это. Но она не могла позволить себе сказать ему правду. Пока нет. Она все еще могла чувствовать сырое дыхание пса на себе. Она смотрела в те малиновые глаза, уверенная, что смерть смотрела на нее, и она отвернулась. Кто ты, Блисс Ллевеллин?Собака боялась её.
Существовала только одна причина, по которой цербер оставил их в покое: он учуял след своего хозяина. Собака Люцифера. Она была дочерью Люцифера. Она смогла убить дух своего отца внутри нее, но она все еще была частью его плоти и крови. Собака знала, кем она была. Собака знала, что она была одной из них.
Если Лоусон узнает, что если один из них узнает… Она знала, что никогда не сможет сказать им. Они никогда не смогут узнать правду о ней. Лоусон убьет ее без вопросов в то же время. Она видела, что он сделал с адскими псами. Она видела его рот красным от крови собак, которых он убил.
— Ты не знаешь, — повторил Лоусон. — Скажи мне правду: это не началось с похищением твоей тети?
— Нет, — Блисс покачала головой. Может быть, даже, если она не могла рассказать ему о своем отце, пришло время рассказать правду о чем-то другом. — Наша встреча не была случайной. Вы были отчасти правы… Я искала волков, но не для Ромула. — Она закусила губу. — Там идет война между нами… с серебряной Кровью… тоже демоны, как и ваши бывшие хозяева… и мои люди исчезают. Я была послана, чтобы найти волков, чтобы помочь нам. Моя мать сказала мне, что волки были бойцами с демонами и что мы нуждаемся в вашей помощи для того, чтобы выиграть войну против Люцифера. Я должна привести ваш род, поставить к нам спиной… вступить в бой.
— А почему мы должны это делать? — спросил Лоусон. Так что это было частью игры, он понял, это было то, для чего Артур готовил его.
— Я не знаю. Я надеялась, что ты знаешь. Моя мать, она была той, кто все это установила, но она не сказала мне ничего за исключением того, что я должна найти тебя.
Лоусон нахмурил лоб.
— Артур сказал, что его друг говорил ему, что поможет нам… Он называл ее Габриель.
— Лоусон, Габриель — Габриелла, одна из Архангелов. Аллегра ван Ален. Она моя мать.
Он уставился на нее.
— Ты дочь архангела.
— В наших учебниках истории, в нашем хранилище, говорится, что собаки повернулись против своих хозяев, — сказала Блисс.
— Да. Но мы заплатили за это дорогой ценой. Люцифер наказал волков за непослушание. Мы были брошены в адский огонь, и он превратил нас в немногим больше, животных. — Лоусон выглядел мрачно и тоскливо. — Мы были когда-то в преторианской гвардии, хранители проходов, но теперь… мы ничто, кучка бойцовых собак.
Блисс покачала головой.
— Я не верю в постоянство проклятия, — сказала она.
— В противном случае… я бы отказалась давно. — Она содрогнулась. — Как Ромул причастен к этой истории? Я слышала о нем, но не в связи с нашей историей.
— Он был одним из нас, он был нашим лидером, но он нас предал, продал нас демонам, для власти, чтобы выслужиться Люциферу, — сказал Лоусон.
Блисс почесала нос.
— Чёрт.
— Да.