А вот Вольт, как всегда, был при полном параде — в деловом костюме.
Весь холеный и лощеный до тошнотиков.
— С добром ли в такой ранний час? — вежливо, но всё-таки напряженно проговорил папа, делая приглашающий жест рукой в гостиную. — Позавтракаешь с нами, Вольтер?
— Благодарю тебя, Калиб, но у меня еще много дел сегодня. С радостью приму твое предложение в другой раз, — улыбнулся Вольт и развернулся ко мне, окинув быстрым взглядом. — Собственно, я к тебе, Килан.
— Ты от Дарка?
— Да. Он просил меня передать вот эти документы и сообщить, что он будет ждать тебя ровно через неделю на территории его особняка для боя за Деву.
Я кивнул серьезно и собранно, ощущая, как папа задержал дыхание, но в лице не изменился.
— Если будут какие-то вопросы, вы можете звонить мне или самому Дарку.
С этими словами Вольт откланялся и ушел, а я распахнул папку, в первую секунду затаив дыхание, потому что до последнего не был уверен в том, что Дарк не сделает по-своему и так, как будет хуже нам.
Но он подписал заявление о расторжении брака с Девой.
Подписал!
— Пап! — я даже охрип от радости, бросившись к отцу, чтобы крепко обнять и почувствовать, как он обнял меня в ответ со всеми чувствами, где был и страх. — Сегодня же едем за обручальным кольцом! Прямо сейчас едем, пап!
— Как скажешь, сынок.
— Собирайся! Девочкам ничего не будем говорить, пусть это будет для всех сюрпризом!
Я знал, что папа боялся нашей встречи с Дарком на его территории.
И знал, что сегодня придет дядя Касл и мы обязательно все это обсудим, но именно сейчас я просто не мог думать ни о чем другом, как о том, что Дева теперь станет по-настоящему МОЕЙ!
Она свободна!
Целиком и полностью!
И я больше не буду ничего ждать — сегодня же надену на ее пальчик красивое изящное кольцо, а после боя с Дарком мы поженимся!
Наспех умывшись, я оделся, тут же набирая Воланда, но стараясь двигаться так, чтобы не разбудить наших девочек:
— Ты еще спишь, что ли? Поднимай свой зад! Мы едем за кольцом для Девы! Да-а-а, развод подписан! Десять минут тебе за сборы! Скоро заеду за тобой! И Скаю позвони! Эта золушка будет еще полчаса собираться со своей золотой шевелюрой!
Меня в буквальном смысле потрясывало от переполняющих эмоций и желания, чтобы этот день стал волшебным.
И переворотным в нашей с Девой судьбе.
Потому что сейчас я должен был всё сделать красиво и правильно, как должен был сделать еще много лет назад: встать перед ней на одной колено, протянуть самое красивое в мире кольцо и попросить ее быть моей женой.
Когда мы заехали за Воландом, он был уже готов и лениво курил на веранде своего большого особняка, с улыбкой потушив сигарету, прежде чем забрался в машину.
А вот неуемного красавчика Ская пришлось ждать, пока он наведет свой марафет и спустится к нам.
— Придет день, когда я тебя налысо побрею, — прошипел я, когда Скай ввалился в машину на заднее сиденье к Воланду. — Ты перед зеркалом крутишься больше, чем моя Катрина!
Скай, как всегда, только фыркнул в ответ.
— Это ты можешь вывалиться из кровати и сразу пойти по делам! А я должен выглядеть на все сто, если иду в люди.
Я бы закатил глаза, если бы не был за рулем.
Дилан ждал нас у первого ювелирного магазина, куда мы ввалились дружной шумной компанией, тут же привлекая к себё все внимание не только консультантов, но и посетителей.
У нас был сравнительно небольшой город.
Довольно далеко от центра, чтобы снизить риск переезда большого количества людей.
Восемьдесят процентов населения нашего города составляли волколаки всех мастей.
Волки были учителями в школах и университетах.
Врачами в больницах.
Полицейскими.
Продавцами.
Но были и люди.
Обычные, ничего не подозревающие люди, которые привыкли к тому, что большая часть населения была высокой и иногда довольно резкой.
Впрочем, своими габаритами отличались только чистокровные волколаки.
Те же волки, в чьих жилах хоть в одном поколении попадала человеческая кровь, походили в большей степени на людей, хотя могли обращаться в зверей и обладали теми же инстинктами, только более приглушенными.
И чем больше был процент человеческой крови, тем более человечными становились волколаки.
Тем больше они были похожи на людей.
Те люди, которые жили рядом с нами, кажется, привыкли со временем и уже не удивлялись, что в нашем городе была одна странная традиция — город в прямом смысле этого слова закрывался каждую весну на несколько месяцев.