— Дай мне пару минут, чтобы увидеть Деву и сказать ей, что со мной всё в порядке, а потом штопай и режь меня сколько захочешь!
Я поднял глаза с носилок, на которых лежал, пока друзья тащили меня по лесу, и выдержал ее пронзительный хмурый взгляд.
Я был в состоянии идти сам, но Лола стала возмущаться, что так я потеряю крови еще больше.
А спорить с ней было опасно.
Да и парни тоже стали возмущаться, поэтому пришлось прилежно делать из себя больного.
— На пару минут, Килан! И не секундой больше!
Я широко улыбнулся и наконец успокоился, усмехаясь на ворчание Лолы о том, что я упрямый черт и что она в первую очередь зашьет мне рот, а потом уже всё остальное.
Дома уже прибрались и поставили на место дверь, когда на пороге я слез с носилок, чтобы не пугать мою Деву еще сильнее, хотя подозревал, что видок у меня был, прямо скажем, не самый хороший. Главное, что вошел я самостоятельно.
Все были в сборе и волновались, а я широко улыбнулся и с трудом сдержал облегченный вздох, потому что всё наконец закончилось благополучно — все были дома, все были почти здоровы, а большего было и не нужно.
Виола лежала с забинтованной талией на одном из диванов.
Деве тоже успели оказать помощь и переодеть ее в новую чистую пижаму. Когда увидел ее, мое сердце заколотилось, наливаясь жаром и нежностью, потому что впервые я ощутил от нее то, чего ждал так долго, — любовь.
Ничем не прикрытую.
Несдерживаемую.
Не сокрытую завесой обиды и боли.
Стены неприступности были разрушены и снесены до основания этим страшным днем, в котором чувства обнажились и наконец стали настолько ясными, что в какой-то момент у меня перехватило дыхание.
Теперь Дева была моей!
Только моей — и больше не хотела противиться этому!
Она подбежала ко мне, протягивая руки, но боясь прикоснуться, чтобы не причинить боли, а я сам сгреб ее в объятья, зарывшись лицом во влажные благоухающие волосы.
Боги! Мы сделали это!
Мы нашли друг друга, пройдя через семь кругов ада, сомнения и недоверия, и теперь мне было не страшно ничего.
— Пара минут, Килан! Я засекаю! — раздался строгий голос Лолы, и Дед крякнул, сдерживая свой смех, и только сокрушенно покачал головой.
— Соберись, сын, а то Лола тебе яйца в узелок завяжет!
Дева хихикнула на моей груди, а я поднял глаза, чтобы увидеть мою семью, мою стаю.
Все были здесь, поселяя в душе умиротворение и покой.
С этого дня всё пойдет как надо.
Я знал это.
Чувствовал до самого нутра.
Скай подошел ко мне с широкой улыбкой, вдруг потягивая изящную коробочку, обтянутую черным бархатом, которая умещалась на его ладони, а я вскинул брови, понимая, что это кольца.
Те самые, которые я выбрал, но не успел забрать из магазина, когда вылетел из него в ужасе, не помня собственного имени.
Больше я не раздумывал.
Взял коробочку из рук сияющего друга и отпустил девушку от себя, чтобы опуститься перед ней на оба колена, глядя в удивленные и такие любимые глаза.
— Моя прекрасная Дева…
Голос охрип от переполняющих эмоций, и сердце колотилось так, что ладони вмиг стали влажными.
Я ощутил кожей, как Дева задрожала и затаила дыхание, потому что не ожидала ничего подобного. Особенно здесь и сейчас, при всех.
— Отныне и навсегда я хочу проводить каждую минуту своей жизни с тобой. Рядом с тобой засыпать и просыпаться. Дышать в такт с тобой и слышать, что наши сердца бьются в унисон. Оберегать тебя от всего пугающего. Обнимать и дарить всё то лучшее, что есть в моей черной душе… Ты позволишь мне быть рядом с тобой? Станешь моей женой?..
Дева изумленно молчала, не в силах даже моргнуть, когда раздался довольный голос Деда:
— Кстати, Дарк подписал все бумаги о расторжении брака, поэтому ты свободна, дочка.
Все замерли в доме, глядя на Деву глазами, полными восторга и надежды.
Катрина даже прижала руки к груди, чего не делала никогда в своей жизни, будучи очень спокойной и крайне уравновешенной, а Лола широко улыбалась, убрав из рук секундомер.
Состояние было такое, будто над нашими головами собирался вибрирующий шар из сотен переплетающихся эмоций — горячий и огромный, словно солнце.
И он лопнул от робкого и нежного:
— Да, Килан.
Ор и аплодисменты в доме стояли такие, что мой счастливый смех просто утонул в них!
Все принялись обниматься, а затем тискать нас, заключая в кольцо из десятков рук.
— Скай, хватит рыдать! — смеялся Воланд, на что друг вытирал мокрые ресницы, всхлипывая:
— Нет, ну как он сказал, а! Даже я бы согласился стать его женой!