– Догадываюсь.
– Ишь, догада! Молодцом. – похвалил «Лесник».
– Стрельбу со стороны города слышали ночью. Сотовая связь не работает. Немудрено догадаться.
– А скажит-ка мне, догадливый турист… Если вы шли на кордон отмечаться, как вас в город занесло? На улицу Бажова, где мы вас остановили? Кордон-то вон в той стороне? – «старшóй» указал рукой на северо-запад. – Аль заплутали? Или ЖыПыэСа нет у вас, у столичных туристов?
Я порадовался, что сразу сказал «на московском поезде», а не «из Москвы» приехали. Знаю эту нелюбовь глубинки к столице, ой знаю! Да я и сам, в общем-то, из глубинки… так что и знаю, и понимаю.
– Я не говорил, что мы московские. Сказал же – приехали на поезде «Москва-Челябинск». А сам я с под Калуги, друзья – из Саранска и Самары. (Местожительство Тимофея, конечно, я не стал озвучивать)… А на кордон успеется, нам надо сперва тут осмотреться, что у вас в городе творится. (Даже выделил это «у вас» – может, заденет старого?)
– Ладно, не топорщись… Понял я тебя. Лучше скажи – про «синих» уже знаешь?
– Знаю. Мы вчера «синего» видели как раз на кордоне, в сторожке у шлагбаума.
– Да ну? Вона как…
Я подумал – раз уж он сам про «синих» начал тему, можно и не скрывать особо теперь:
– Именно так. Мы едва к сторожке подошли, оттуда выскочил синий мужик, в форме с нашивкой парка «Таганай». Был не в себе, как пьяный, только хуже. И не сивухой пахло от него, а… ацетоном, что ли… Нехороший дух, тяжёлый. И он меня попытался схватить, хорошо, я с друзьями был, отбились. А синий пропал куда-то. Пока суета была.
– Дух нехороший, говоришь? Это да, есть такое. А он тебя только схватить хотел? Не куснул?
– Нет. Хотя пасть тянул, было дело. Ещё повторю – хорошо, друзья рядом были, отбили.
– Вроде правду говоришь, не врешь. То Василий был, в лесничестве у меня он числился, но всё больше на кордоне сидел, туристов как раз записывал, билетики выдавал, да шлагбаум открывал. Всё, упокоили мы Василия этим утром, прими Господи его душу…
– Даже так? Упокоили? – я специально повторил, и раздельно. Чтобы неясности уже не оставалось.
– Даже так. Ладно. Что нам стоять посередь дороги? Пошли за мной, на кордон. Перепишу вас я теперь, заместо Василия.
Ну, мы и пошли.
33. Денис. Чувство, которое можно выразить только по-французски.
Серьёзный дядя нам встретился, ох серьёзный! Сдается мне, он мало того, что в патруле главный, он ещё и двух других один стоит. Я аж восхитился – как он вопросы ставит! Взять хоть самое простое: «кто и откуда?». Иной ведь спросит глупость явную – «кто вы и куда?» Ну, глупость же, поскольку в самом вопросе уже есть ответ – куда нам идти из леса, как не в город, уж коли они нас тут встретили?
Дядя с карабином – явно не мент. Но чувствуется в нём «струнка». Может вояка отставной, не удивлюсь. Может погранец бывший – впрочем… какой же тогда бывший? Зелёные околыши – часть сами знаете чего, а это «знаете чего» бывшим не бывает.
Но и Соседу от меня – большой респект и уважуха. Он вопросы дядьки очень точно и корректно разложил. И лишнего не сказал ни слова, и вроде как не соврал ни разу. Это уменье дорогого стоит! Спросить бы его – где такому учился. Да тоже ведь не скажет…
Следом за «дядей» двинули мы в сторону кордона. Двое других патрульных – вроде и не конвоируют нас явно, но по сторонам немножко разошлись, поглядывают. А «дядя» идёт себе, не оборачивается.
Пока шли – меня аж накрыло то чувство «которое можно выразить только по-французски», как в рассказе у Стивена Кинга. Если что – я про «дежа-вю». Ровно сутки назад, ну почти в это же время, мы по этой же улице шли. Даже тени падали так же! Часовня справа, красивый отель – слева, «номер с видом на горы, завтрак включён и бесплатный Wi-Fi»… Обалдеть!
Сейчас будет поворот к Парку, на въезде – конструкция с эмблемой Таганая, «Визит-центр» и кафе, куда мы вчера не попали… И сторожка, откуда «синий Василий» появился.
Ну, теперь вроде никто на нас не прыгнет оттуда? Нет. Точно не прыгнет. «Упокоили» его. Однако ж, гляжу, «дядя» дверь всё равно открыл с опаской, аккуратно – сперва ствол карабина туда повернул. И правильно.
Зашли. В домике всё так же пусто, как вчера. Пустой сейф, пустой стол. А, всё-таки теперь не совсем пустой – журнал записи, типа «амбарной книги» появился откуда-то.
«Дядя» сел за стол, наконец-то назвал себя:
– Значится так. Меня можете звать Иван Палычем. Просто «Палычем» не надо, фамильярности не люблю. Я старший лесничий кордона Таганайского и по совместительству – начальник Центральной усадьбы Парка. Далее ваша очередь, паспорта давайте, перепишу вас. Заодно и познакомимся.
34. Рыжий и пушистый. Вести по радио. Чужая тревога.