– Ты ещё расскажи, как на следующую ночь «синяки» к нам в лагерь припёрлись. – добавил Влад.
– Угу. Припёрлись на рассвете. Но мы их упокоили. Но это долго рассказывать. Вот ещё могу сказать, что повезло – собаку нашли толковую, охотничью. – Рыбак показал на Курца. Тот, как обычно, сидел у ног Виктора. Охранял. – Действительно, умный пёс. Он же нас тогда и предупредил про зомби. И потом не раз выручал. Сейчас – видишь, тихо сидит? Ужин ждёт… Значит спокойно всё, нет поблизости синих.
– Эх… А у Алексея Петровича была собака. Пропала. – печально сказал Костя. – Как раз перед этим всем, дня три назад. Он думал – волк её унёс. А я теперь думаю – то она зомбаков этих где-то встретила.
– Алексей Петрович – это местный сторож? – спросил Тимофей.
– Ну да. Дежурный по приюту. Так правильней. Хороший дядька. Был.
– Ты расскажи, как оно всё у вас случилось. – попросил Рыбак. – Здесь с чего началось?
– Да здесь тоже всё спокойно было. До…
– До вечера вторника. – напомнил второй паренёк, Григорий. – Как раз собака перед тем пропала, Петрович её с утра ходил искать. А мы на Двуглавую поднимались, ходили к Перьям и на Скалодром… Часа в три вернулись, уставшие, конечно. Думали отдохнуть в домике. Подремали немного. Потом поужинать как бы надо. Из домика выходим – а там! Все синие и жрут друг дружку. Чисто упыри. И главное – темно кругом, света никто не зажигает. И тишина. Упыри же молча жрут, не орут, когда на людей кидаются. Вы замечали? Всё не как в кино. Страшнее.
– Угу. Замечали. И правда, страшно.
– Но хорошо, что выстрел в голову решает вопрос. – добавил Сосед.
– У нас не было ружей. Если бы были – может, и Мишка бы не погиб. Отстрелялись бы. Но… не было чем.
– А Мишка – ваш друг? Третий?
– Да. Он спортсмен был. Борец. Он девчат чуть не одной рукой закидывал наверх! И упырей сдерживал, один. Так что мы успели рюкзаки похватать.
– А чего же вы Мишке не помогли отбиваться? – спросил Шатун.
– Да кто ж знал тогда, что это упыри? – повысил голос Костя, чуть не закричал… но сдержался. – Мы в первый момент думали – может пьяные какие, придурки просто. И Мишка нам кричал, чтобы лезли наверх, девчат охраняли. А он сам всех раскидает.
– И раскидал бы, он крепкий был. – добавил Гриша. – Но куснули его. И немного прошло – он сам в такого упыря обернулся. И других жрал. Хоть и темно было, мы видели.
– И на другой день, когда светло стало. – сказал Костя. – К утру уже точно никого живых не осталось в приюте. Так что мы слезть и не могли.
– Пока вы не приехали. Так что спасибо вам. За спасение. – закончил Григорий.
Девчонки всё это время молчали, только вздыхали и жались к своим мальчикам. Видно было, что глаза у барышень на мокром месте. А кто из них с кем из мальчиков – этого я пока, признаться, не разобрала.
– Ладно. Хватит уже об упырях. И вообще хватит о грустном. – говорю я. – Супчик почти готов. Сейчас ужинать будем, и надо, чтобы было хорошее настроение, а с ним и хороший аппетит. Без этого ужин не в прок. Это я вам как медик авторитетно заявляю.
– Маша, может «по пятьдесят» к ужину? – спросил Рыбак. – В военно-полевых условиях это же не может считаться спаиванием молодёжи?
– Согласна. Доза терапевтическая. Для аппетита и настроения – можно.
– Ура, доктор разрешил! – дурачась, закричали мужики… Как дети! Ничем не лучше студентов. Только с ружьями.
176. Рыбак. Заразная паранойя. Жираф.
Ужин удался на славу. Всё-таки, шулюм – это сила, особенно в походных условиях! Горячее варево, более густое и насыщенное, чем обычный супчик. Самое то для уставших путешественников. Считай, первое и второе сразу.
Ну и пятьдесят граммов (будем честными – три раза по пятьдесят!) волшебного «Коктебеля». Это уже бальзам не для тела, а для души. Ведь душа – она тоже устаёт от всех этих передряг.
После ужина отошли с Соседом покурить, поговорить о планах на эту ночь.
– Как расселяться будем – не советовался ещё с нашими девчатами?
– Советовался с Ириной, а она уже успела и с Ларисой, и с Машей обсудить. Они хотят так: их женский коллектив – трое, плюс этих «туристок» четверо, все ночуют вместе, в большом домике под номером четыре.