Рядом с хлебом стоял горшочек с вареньем, я заглянула в него узнать из каких оно ягод, но так и не поняла, что там. Да и какая разница? Голодной я уже не останусь это точно!
Я всегда, еще, будучи в браке, любила сладости, особенно конфитюр, и запах этого варенья был настолько притягательным, что я не могла устоять.
Я слезла с табуретки, и, оставив на столе свои сокровища, поспешила в дровяник, я еще вчера присмотрела корзинку со щепой, которой легко можно было растопить печь.
Огонь уже весело трещал в кухонной печи, и я подвесила над очагом сияющий латунью чайник, повернула решётку к огню и поставила на нее сковороду, на которую положила чуть-чуть топленого масла, и когда то растаяло и начало шкварчить, положила туда кусочки хлеба. Аромат поджаренных тостов разнесся по кухне, вызывая приступ тошноты из-за голода, и я поспешила снять тосты со сковороды. Ни чая, ни трав у меня не было, поэтому я осторожно налила горячую воду в чашку.
Наконец, завтрак был готов!
Я брала свежеподжареный теплый хлеб и смазала его густым, темным и ароматным вареньем. Едва я сделала первый укус, как настоящее блаженство разлилось по моему телу. Желудок довольно урчал, получая свою порцию завтрака. Я закрыла глаза и полностью отдалась завтраку. Каждый хрустящий кусочек хлеба, каждая пропитанная маслом нотка и каждая ягодка со сладким вареньем окутывали меня теплом, ароматом и наслаждением. Это был идеальный завтрак, каких у меня уже давно не было. Спокойный и уютный.
Проглотив последний кусочек, я ощутила, как руки призывно тянутся к занятию, которое стало для меня настоящим спасением после смерти мужа.
Я с удовлетворением уселась в удобное кресло с высокими подлокотниками в гостиной на первом этаже и, достав ткань и нитки, которые вчера выбрали с Иввой и Мераной стала изучать, куда лучше разместить вышивку. В итоге, наметив фронт работы, я отложила готовые наволочки и, вытерев с круглого стола пыль, разложила на нем первую наволочку, тонкий грифель, который я купила еще, будучи в браке, и который уже стерся больше чем наполовину. Он легко ложился на ткань, перенося рисунок. Под грифелем расцветали узоры, словно даря взгляду свой волшебный мир. Ласточка, в виньетке свободно парящая в небесах, принесла в рисунок легкость и воздушность. Ее перья, словно переливающиеся радугой, создавали ощущение весеннего ветерка, приносящего свежесть и радость, по которой мы все уже истосковались. В клюве ласточки красовалась веточка ландыша, нежные цветы которого будто окутали весь узор сладким ароматом весны. Каждый штрих превращался в лепесток цветка, каждый узор переплетался с натуральностью живой природы. Ландыш в клюв ласточки стал символом нежности и красоты, напоминая о неизменном великолепии природы и ее удивительной гармонии. Этот узор для вышивки становился настоящим произведением искусства, напоминая, о бесконечной красоте мира и вдохновляя меня на творчество и труд.
Иглой и ниткой я вкладывала в красивую ткань частицы своей души, создавая узоры и картинки, которые расцветали под моими пальцами. В такие минуты время переставало существовать, а каждое движение иглы было исполнено искренностью и терпением.
Стук в дверь заставил меня отвлечься от любимого дела, я удовлетворенно осмотрела наполовину законченную вышивку. Ласточка уже была готова и располагалась в верхнем углу наволочки, рядом были расположены веточки ландышей. И в нижнем углу я наметила еще один букетик ландышей и уже начала его вышивать, когда этот стук оторвал меня от работы.
Стук снова повторился и я, отложив вышивку, поспешила к входной двери.