Надев второе из новых платье, я покружилась у зеркала. Это великолепное платье из шерстяной ткани притягивало мой взгляд своим изысканным темно-коричневым оттенком. Его длина создавала элегантный силуэт, а его узкие рукава придавали мне легкость и изящество. Я и так была стройной, но это платье делало меня еще более хрупкой что ли, не смотря на его тяжелый цвет. Манжеты были отложные, из той же тканью, что и платье и украшены рядом пуговичек, придающих дополнительный акцент и стиль. Передняя часть платья была украшена кокеткой из коричневого кружева более светлого оттенка, что придавало ему изысканности. Воротник стойкой подчеркивал длину шеи и придавал платью некоторую загадочность.
Я снова взглянула на себя, не узнавая. Вся моя сущность пронизана бурлящими эмоциями, которые сложно описать словами. Здесь было и предвкушение встречи, и чувство тревоги, и сожаление, что это может быть ошибка, и вчера, за окном мне лишь почудился Ранульф. Я чувствую, как ее сердце замирает на мгновение, а затем начинает биться еще сильнее, разгоняя кровь. Я поспешила в кухню, завтрак не ждет!
Спустившись в кухню, я вспомнила о коробке, которую Тамила передала мне вчера. И с удовольствием позавтракала тем, что осталось.
После того, как первый голод был утолен, я вошла в гостиную, и мой взгляд упал на любимые инструменты для вышивания - иглы, распарыватель и нитки. Я вспомнила, что у меня оставалось несколько катушек нежных розовых нитей, нужно будет найти их и посмотреть, как они сочетаются с белыми шелковыми, если не подойдут, следует заглянуть к Яхону и поискать там шелковые нити зеленого и розового оттенков. Я взяла свою вышивку с зимними узорами и решила добавить к ней кусочки своих сновидений, наметить, где я буду вышивать первоцветы.
Я приступила к работе, в процессе которой выяснилось, что мои нити грубы и выглядят не естественно рядом с шелковыми узорами. Я решила пока отложить первоцветы и вернуться к снежным узорам, все равно еще рано и лавка Яхона закрыта.
Я наносила узор, словно художник кистью. Каждый стежок был продуман мной и тщательно проработан. Игла проникала в ткань, и узоры пробивались сквозь нити, придавая вышивке жизнь и чарующую красоту.
Ближе к обеду я решила, что следует все же навестить лавку Яхона, потому что руки так и чесались, попробовать вышить первоцветы и посмотреть что выйдет.
Когда я закрывала входную дверь, мое внимание привлекли замерзшие первоцветы в ручке двери. Они, словно огонек, заставили мое сердце биться в радостном ритме. Значит, это все же был Ранульф, вчера за окном и я не ошиблась! Я вспомнила, как видела его вчера в окне, наблюдая за снегопадом. Это был, несомненно, он! Я вспомнила его улыбку и взгляд, и мое сердце наполнилось надеждой. Я не могла поверить своему счастью! Завернув цветы в носовой платок, и убрав их в карман, я отправилась в лавку, чтобы выбрать нити для вышивки первоцветов. С моего лица не сходила мечтательная улыбка. Я рассеянно здоровалась с соседями, не замечая даже их понимающие улыбки.
Лавка, как всегда, встретила меня уютной тишиной.
- Инге! Какая встреча! - Радостно поприветствовал меня Яхон. - Давно ты не заходила. Все в порядке?
- Здравствуй Яхон! - Я улыбнулась ему, делясь своим кусочком счастья. - Все в порядке, спасибо за беспокойство. Я бы хотела выбрать шелковые нитки для вышивки, что ты можешь мне предложить?
- А, платье для Иввы! Наслышан. Айза мне всю душу вытрясла, но стребовала, чтобы я нашел такую же ткань ко Дню Весеннего Полнолуния. - Лицо Яхона озарила улыбка, было видно, что сестру он очень любит.
- А зачем ей ткань к этому времени? - Я вспомнила слова Айзы про то, что она ждет предложения от Ранульфа. - Разве у нее есть жених?
- Нет, эта паршивка отваживает всех женихов! Но раз потребовала ткань, значит, кто-то все же у нее есть. - Яхон хищно улыбнулся, наверное, представил, что сделает с предполагаемым женихом.
Пока он говорил, я успела выбрать несколько катушек бледно-розового, почти прозрачного и светло-зеленого шелка дли шитья. И подумать над словами Яхона и Тамилы, что-то здесь было не так, но что? Я не могла пока понять, кто из них водит меня за нос. И действительно ли Яхон не замечает поведения сестры, или же он ведёт свою, понятную лишь ему, игру.