- Какие громкие слова ты произносишь, брат.
- Не смей меня так называть! Ты мне никто, и очень скоро ты пожалеешь, что когда-то позволил себе перейти мне дорогу.
- Посмотрим, mon cher, посмотрим. А пока уведите его вниз, а от трупа избавьтесь. Не хотелось бы, чтобы полиция разнюхивала что-то на нашей территории. Вывезите ее за город и выбросьте где-нибудь в лесу, остальное довершат дикие звери.
Двое воронов поспешили исполнить приказ хозяина и силой потащили ангела за собой, а слуги подняли тело детектива и унесли его в неизвестном направлении. Гости же вернулись к обсуждению грядущего события, расписывая, как их клан вновь будет стоять во главе и уже никогда более не утратит власти над остальными оборотнями. Мефистофель проводил сопротивляющегося Хоффмана торжествующим взглядом, после чего прихватил с подноса бокал шампанского и влился в беседу Ларса с его приближенными. Демон был несказанно рад, что теперь ничто не помешает ему взойти на пост правой руки Дьявола, и когда-нибудь, при должном усердии, прибрать к рукам еще и должность Короля преисподней.
-15-
Темницы встретили нового подопечного могильным холодом и сыростью. Холодный камень, веками служивший основой для некогда прекрасного замка, сейчас снесенного и переделанного неумелыми руками в современный особняк, давил на плечи незримым грузом, гнетя и навевая серые мысли. Оборотни протащили пленника до дверей камеры, которую отворил еще один перевертыш в черном плаще. Без лишних церемоний тюремщики бросили закованного в цепи мужчину на пол, закрыли решетку на замок и удалились, оставив надсмотрщика наедине с арестантом.
Жжение от серебра причиняло нестерпимую боль, но Самаэль не издал ни звука, пока переворачивался на спину и пытался сесть. Перед глазами до сих пор стояло бледное как полотно лицо Оливии, с застывшими ужасом и скорбью в глазах. В груди образовалась пустота, сравнимая с бездной, в которую если упадешь, уже никогда не выберешься. Прислонившись спиной к безжизненным камням, Бастиан откинулся назад и окинул безразличным взглядом свои новые апартаменты.
То здесь, то там на стенах сияли магические руны, задача которых состояла в удерживании зверя в клетке. Собрав остатки сил, ангел прислушался к окружающей обстановке и понял, что его компаньон является магом высшей категории, а значит именно его заслуга в том, что он не смог спасти подругу и теперь заперт в этой темнице, гнить и медленно умирать в муках.
Удостоверившись в том, что пленник надежно заперт, колдун удалился, оставив Хоффмана одного.
***
Олив очнулась в пространстве, окутанном тьмой. Туман клубами извивался и перетекал из одной фигуры в другую, сгущаясь по мере того, как Джонсон приближалась к нему. Никаких указателей или местных жителей здесь не наблюдалось, а потому поразмыслив пару минут, детектив решила пойти туда, куда подсказывала ей интуиция.
Ноги мягко ступали по полу, утопая в нем, как в ковре, а оголенные участки кожи щекотал невидимый ветерок. Тихое шуршание тумана было единственным звуком, различимым в пустоте, и только стук сердца в ушах заставлял верить, что брюнетка еще жива. Хотя как это возможно? Ведь она точно помнила, как боль пронзила ее со спины, и чьи-то грубые руки вывернули ей шею. Смерть оказалась внезапной, но от этого легче не стало.
Он обещал проводить ее, а теперь, она застряла неизвестно где, и возможно, что уже никогда не увидит эти смешливые глаза, цвета грозового неба, не услышит едких фраз и раскатистого смеха, не вступит с ним в перепалку, в конце которой они обязательно поссорятся, а потом она придет и сядет возле его стола с двумя чашками чая, делая вид, что не замечает пристального взгляда и едва скрываемой усмешки.
Ноги утратили чувствительность от долгой ходьбы, и Оливия решила немного передохнуть. Пообвыкнув к постоянно тьме и дымке, девушка умостилась на полу или земле, попробуй, угадай, и вытянула ноги вперед, разминая затекшие мышцы. Внезапно что-то промелькнуло в клубах, а потом плеча коснулась чья-то рука. Лив вздрогнула всем телом и тихо вскрикнула, оборачиваясь к неизвестному собрату по несчастью. Фигура в черном, изорванном временем и тленом плаще склонилась над ней, протягивая костлявую ладонь, обтянутую серой кожей. Голубые огни глаз выжидательно глядели на брюнетку, не торопя, но и не давая большой надежды на промедление.
Шестым чувством ощущая, что провожатый долго ждать не станет, Олив вложила свою озябшую кисть в протянутую руку скелета и встала, ведомая инициативой синеокого жнеца.