- Ах вот так значит, да? А если я сейчас возьму и отомщу?
И в доказательство своих слов Самаэль принялся щекотать напарницу, которая с визгом пыталась вырваться из стальной хватки начальника, но, конечно же, силы оказались не равны.
- Стой! Хватит! Я больше не могу! Пожалуйста!
- Будешь еще подтрунивать надо мной?
- Нет! Только отпусти меня! - захлебываясь хохотом, умоляла Лив, извиваясь как уж на раскаленной сковородке.
Оставив бока девушки в покое, блондин заглянул в ее лучистые зеленые глаза и тихо прошептал:
- Никогда не отпущу.
- Обещаешь?
- Клянусь жизнью, и пусть Бог и Дьявол будут мне судьями, если я когда-нибудь нарушу эту клятву.
- Тогда я помогу тебе сдержать эту клятву. - Прошептала в ответ Оливия, целуя голубоглазого ангела в губы.
Судьба как всегда всех обманула, расставив фигуры на шахматной доске по своему хотению и разумению. Он никогда не понимал людей и даже не допускал мысли, что в будущем влюбится в одну из них. А она всю жизнь стремилась соответствовать общественному мнению, грезила и стремилась к вещам, которые потом оказались пустым звуком, а сейчас ее жизнь наполнена смыслом и у нее есть тот, за кого не жалко и жизнь отдать.
Кто-то говорит, что любовь обуза, костыль, без которого человек не может нормально жить, а кто-то верит, что любовь спасет душу, а вместе с ней и весь мир. Для каждого любовь - это нечто индивидуальное, как отпечаток пальца или генетический код. Нельзя предугадать, куда вильнет тропа твоей судьбы, и кто встретится на ней, но одно я вам скажу точно - скучно бывает только тогда, когда стоишь на месте и не стремишься вперед.
Жизнь - это движение, и пусть на дороге попадется бесчисленное количество ям и камней, потом они рано или поздно уступят место простору, а где простор, там и мечта. Мечтайте и помните, что если очень чего-то захотеть, то оно обязательно появиться. Главное верить в успех!
Эпилог
Лучи закатного солнца освещали горные хребты, медленно переползая на верхушки вековых сосен, и плавно погружались за горизонт. Волны, одна за другой накатывали на песчаный берег, унося с собой маленькие камушки. Чайки парили в небесах, зависая в воздушных потоках и подобно воздушным змеям камнем падали в море, выныривая на свет вместе с рыбешками, коих туристы подкармливали хлебными крошками.
День клонился к концу, и вскоре на фиолетовом бархате замигали бриллианты звезд. Диск луны, печально желтевший на полотне, постепенно становился все темнее и темнее, пока из рыжего апельсина не перекочевал в спелый гранат. Кровавая луна взошла не небо, знаменуя великий день для всех оборотней, кто почтил своим присутствием древний остров, а вместе с ним и веками хранимый обряд.
Жаркий костер пылал в середине кольца, которое образовали несколько претендентов на пост Верховного Вожака. Остальные перевертыши с замиранием сердца столпились по обе стороны от пентаграммы, начерченной на песке искусной рукой ведьмы. Все ждали начала ритуала, когда прямо из воздуха у самой кромки леса появилось две фигуры, облаченные в черные бархатные плащи с капюшонами.
Одна из них была очень высокой, широкоплечей и от нее веяло такой мощью, что ноги готовы были вот-вот подкоситься и зарыться коленями в рыхлый песок. Вторая же, наоборот, едва доставала собрату до плеча, хрупкая, миниатюрная, но не менее могущественная. В руках у незнакомца была резная шкатулка с узором. Тонкие кисти скрывала плотная ткань перчаток, но во мраке наступившей ночи зоркий глаз уловил блеск металлического колечка на безымянном пальце правой руки.
Незваные гости степенно приблизились к собравшимся оборотням и позволили, наконец, разглядеть себя поближе. В одном из них Валентин, претендент от волчьей стаи, распознал детектива, несколько дней назад прибывшего в Шотландию по просьбе Миланы, а после внезапно исчезнувшего. Сейчас его горящие сапфировые глаза пугали и завораживали одновременно, но это уже был не тот мужчина, которого запомнил Карнахайн в их последнюю встречу. И догадываясь, кто стоит перед ним, вервольф поспешил склониться в глубоком поклоне, чем заставил тонкие губы Хоффмана изогнуться в шутливой улыбке.
Рядом с Самаэлем, не менее изменившаяся, чем ее начальник, стояла Оливия, вот только облик ее уже не позволял причислить ее к миру смертных. Густые, порыжевшие волосы, мягкими волнами обрамляли бледное личико, а изумрудно-зеленые глаза стали ярче и обзавелись золотистыми крапинками вокруг зрачка. Однако от нее по-прежнему веяло теплом и радушием, как и в их первую встречу.