Подумав об этом, я потом долго смеялся. Ведь я так и не пользовался тем самым сканером активности, который попался ко мне в руки, действуя больше по наитию и интуитивно. Интересно было бы посмотреть на этих умников, которые ходят с различными приборами, и спросить у них о том, какова их настоящая результативность? Ведь, по сути, особой пользы от этих приборов нет. Особенно если ты находишься, например, поблизости от места гнездовья тех самых гарцев? Их могут быть сотни под землёй. И их мельтешение там банально забьёт показания твоего прибора. Ты даже не будешь видеть того, что происходит рядом. И это уже, само по себе, выглядит глупо. Ведь его показания просто вынудят такого разумного растеряться. Нет. В лесу нельзя быть настолько предсказуемым. Это просто гибельно. Гибельно для любого охотника. Или для того, кто считает себя таковым.
Но лезть со своими советами к этим разумным я просто не считал нужным. Хотя бы по той простой причине, что все эти разумные считали себя вправе так поступать. Ну пусть и дальше действуют настолько предсказуемо. Я же в данном случае делать таких глупостей не собирался. Так как понимал, что есть такое понятие как выживание. И если я буду слишком уж старательно раздавать советы, то меня уничтожат. Как я уже говорил, здесь доброту воспринимают как слабость. Туда же можно добавить и доверчивость, и ещё какие-нибудь из добродетелей. Здесь в основном признают именно силу и возможности. Есть у тебя возможность кого-то уничтожить, то ты обязан это сделать. Если ты этого не сделаешь, то тогда обязательно уничтожат тебя. И это без вариантов. Всего лишь потом простой причине, что все такие разумные, кого ты когда-либо пожалел, наверняка постараются сыграть против тебя. Потому что всё то, что тебе принадлежит, эти разумные будут считать своей собственностью. Просто ты ей пользуешься, пока они у тебя всё это не забрали. Нужно иметь возможность давить. Возможно, что кто-нибудь скажет, что я опять утрирую? Ну, да… Вот только все последующие события, открыто связанные с моим домом в посёлке, говорят об обратном.
Взять хотя бы сам факт того, что произошло в посёлке, пока меня два дня не было в поселке? Вы думаете, что этот умник-республиканец просто так приходил ко мне в дом? И я в данном случае даже не считаю того, что он явно хотел узнать что-то про меня важное? Нет… В первую очередь он хотел бы узнать о том, куда я отправился. И во вторую, забрать то, что уже принадлежит мне. По той простой причине, что заметив вернувшихся в дом рабов, он решил приказать им, чтобы те ещё и его участок посаженного батата проверили. Погоняли там гарцев. Ну, а что? Он-то свободный. А они рабыни. Значит, обязаны ему подчиняться. Хотя, по сути, они ему ничего не должны. Ведь он не их хозяин. У них есть свой хозяин, которому эти дамочки и обязаны подчиняться. И он явно рассчитывал на то, что во время моего отсутствия он будет сам ими распоряжаться. Вот только для него основная проблема была как раз в том, что когда я всё же узнал об этом, то пришёл к нему со скандалом. Как долг у меня полностью забрать, который эта девчонка сделала, так он об этом не забыл? А как, извините меня, меня рядом не стало, даже на пару дней, как этот республиканец тут же примчался, пытаясь заставить их что-то сделать? Мотивируя это тем, что он свободный. Я сразу дал ему понять, что если хотел, чтобы эти дамочки на него работали, то ему надо было сначала позаботиться об этом. Ведь он мог спокойно дать им возможность зарабатывать. Просто поставив им определенные условия. Благодаря которым они могли бы отрабатывать свой долг. Медленно, но верно. Но он этого не сделал. Потому что хотел получить деньги именно с меня. А теперь ходит и приказы раздаёт? Я видел, что сам этот республиканец с трудом сдерживается. Но был один важный нюанс. Ему не нужна была ссора со мной. А то, что он сделал, так это его обычная жадность подвела. Ведь в то время пока эти девчонки бегали бы обслуживая ещё и его огород, ну я по-другому эти наделы на возделанном поле не назову, он мог бы со спокойной душой взять всех своих сыновей и отправится на охоту. Не отвлекаясь на остальные нюансы. А тут оказалось, что я очень нервно отношусь к тому, что кто-то протягивает своей шаловливые руки к моему имуществу. Я высказал Сару Выфану всё, что думаю, и сразу дал ему намёк на то, что ещё одна такая попытка, и он может забыть о нашем соглашении. Я просто заберу своё имущество, и забуду про этот посёлок. Вернее… Не совсем забуду. Я привык долги возвращать. Поэтому этим разумным придется встретиться впоследствии со мной. В лесу, Да, неважно где. А сейчас они, конечно, немножко не понимают того, что их ждёт в будущем? Ведь, по сути, они привыкли к своему однообразному бытию. Однако, само положение дел, открыто связанное с тем, что они пытались устроить, уже вынуждало меня задуматься о потенциальных последствиях. Ведь не зря же эта земля, которая находилась возле посёлка, сейчас была обозначена в реестрах колонии как моё личное имущество? Я был уверен в том, что они не успокоятся. Если я оставлю этих разумных в покое, то они, рано или поздно, начнут пытаться вынюхивать уже не возле дома, где я обычно нахожусь, а даже там, в лесу. Будут делать видимость, что случайно забрели на мою землю. Но заранее рассчитывают на моё великодушие как соседа по посёлку. Но это глупо. Я не зря предупредил всех о том, что там посторонним делать нечего. И охота на них будет идти в полной мере. И им придётся отвечать за свои действия. Так что, рассчитывать на то, что я буду добрым и великодушным, тут не приходится. Я не собирался заниматься самобичеванием. И каким-либо попустительством. Я поставил всех этих разумных перед фактом. Так что даже ему придётся отвечать за свои действия. И если он решил сыграть со мной в такие игры, то его не ждёт ничего хорошего. Я тоже умею играть. И играю я так, чтобы мой потенциальный противник больше никогда не пытался играться. Отшибаю любое желание к таким играм. Сейчас же, этот разумный уже начал нервничать. Ведь я чётко дал ему понять, что может быть в посёлке он что-то и значит, но для меня он особой цены не имеет. И его этот факт явно раздражал. Точно также, как не устраивала моя излишняя, по его мнению, самостоятельность.