Этим и поспешил воспользоваться Лех. Он промчался по коридору, поскользнулся на мыльной воде, но устоял на ногах, подхватил Сергея под руку и дернул за собой. За считанные секунды они взбежали вверх по лестнице, пролетели по коридору второго этажа до своей комнаты и нырнули в нее. И вовремя. Захлопали открывающиеся двери, люди выглядывали в коридор и спрашивали друг у друга:
— Что здесь произошло?
— Вы что-нибудь видели?
Выскочившие из своих комнат рыцари в исподнем с обнаженными мечами пугали всех любопытствующих, но их интересовала только комната князя Боркича. Вокруг нее они заняли глухую оборону.
— На место, — прорычал Лех.
И Серега его послушался.
Шустрик оправдал свое прозвище. Он стремительно спутал ему руки, нырнул к столбу и мгновенно себя связал. После чего развалился на полу и тихо так захрапел. Одинцов последовал его примеру.
Успел вовремя. Дверь в их комнату распахнулась и внутрь прыгнул Ханс Хромой в одной ночной рубашке с обнаженным мечом. Осмотревшись и убедившись, что его подопечные на месте (они старательно изображали разбуженных истошными воплями), Ханс что-то буркнул невразумительное и вышел из комнаты, заперев ее за собой.
Только тут Серега понял, насколько близко они были от провала. Тут уже не шла речь о мокрых следах, оставленных Лехом. Ханс в сумраке их просто не увидел. Но в испуге и суматохе он не заметил, что дверь в комнату была открыта, когда он сам ее и запирал. Оставалось надеяться на то, что спросонья он не сопоставит эти два маленьких фактика между собой и не сделает правильный вывод.
Лех, ни слова не говоря, отвернулся к столбу и мгновенно заснул.
Утром он продолжал хранить молчание.
Жара спала ближе к вечеру. За зарешеченным окошком ничего интересного не происходило. Все те же нескончаемые леса и поля, багровое солнце, залившее алым цветом желтеющие верхушки деревьев, да извилистая проселочная дорога, полная выбоин и камней. На них карета подпрыгивала, а Одинцов чувствовал задницей всю прелесть средневекового транспорта. Он сидел в левом углу кареты и смотрел на кусочек темнеющего неба, видный сквозь решетку окна. Судя по черным тучам, обволакивающим небо, скоро разразится дождь. Серега с сомнением посмотрел на грубо сколоченный потолок. Очень хотелось бы до начала дождя доехать до пункта назначения, иначе придется принимать душ прямо тут. И он очень сомневался, что дадут теплую воду.
Одинцов столкнулся взглядом с сидящим напротив Шустриком. Тот изучающе смотрел на него, словно пытался решить для себя жизненно важную задачу.
— Чего уставился? — грубо спросил Серега.
В этом диком мире он постепенно отучался от хороших манер. Хотя, признаться честно, никогда ими не страдал.
— Вот думаю, какого бога молить за такого удачного попутчика, — насмешливо произнес Лех. — Ты вот мне скажи, у тебя бабы давно не было?
— Не понял, — честно признался Серега.
— А перед визитом к женщинам ты решил омыться?
Серега насупился. Он уже догадался, что над ним потешаются.
— Так чего тебе от служанки потребовалось? Ты такую операцию сорвал, что аж злость берет. Хочется тебя убить. Уж извини за откровенность. Мы были в двух шагах от свободы, а теперь сидим опять за решеткой.
— Я таз не заметил, — сказал Серега, начиная злиться. — А чего ты назад-то побежал, когда мы могли бы рвануть на улицу?
Вот какого черта его этим попрекать. Накосячил, так ведь и не отпирается. Самому обидно, что так глупо все получилось. А теперь вынужден все это выслушивать.
— Поймали бы нас по горячим следам. А я в Яму не хочу.
Замолчали, обдумывая незавидные перспективы.
— Ладно. Чего уж там. Дело пройденное, — неожиданно легко махнул на все Лех. — Давай лучше теперь думать, как выберемся на этот раз. В пути можно и не помышлять о побеге. Конечно, расковырять этот ящик и податься в бега можно. Но после того как мы выпорхнем из клетки, будем как на ладони, и любая тварь нас тут же и положит. Так что не выход. Остается ждать прибытия в город князя.