Отец на своем предплечье поставил циркулем большой и указательный палец.
– Расстояние между ними, – пояснил он.
– Нашел чем мерить, – пренебрежительно поморщился Славик.
– В наших условиях лучше не придумаешь. – Отец оставался невозмутимым. – Ничем не хуже расстояния от кончика носа английского короля до кончика пальцев вытянутой руки. Кажется, такая длина у ярда.
– А помнишь, Сергей, – дядя Петя кивнул отцу, – раньше в деревнях изгороди на выгонах делали. – Он обернулся теперь к Славику. – Забивали два кола, – он примерился, – на четверть друг от друга и перевязывали их в двух местах ивовыми прутьями. На эту перевязь жердь положил – и изгородь готова. Надежная разборная конструкция – и никаких гвоздей.
– На Кавказе я видел, как виноградную лозу к стойкам рогозовыми листьями привязывают, – сказал отец. – Они и крепкие, и мягкие, и дешевые.
– Что еще за рогоз? – Славик хотел знать точно.
– Черные цилиндрические шишки на болоте растут…Которые у твоей мамы икебану изображают в вазе. Это и есть рогоз. Листья его помнишь?
– Угу, – Славик призадумался. Не сразу вспомнил длинные ленты-листья. Если б не стояли когда-то в вазе, вряд ли бы вспомнил. Известное растение и слово знакомое, не впервые слышанное, а связать их друг с другом не так просто.
– Давайте-ка завтракать, – отец снял с камней очага шипящий котелок, поставил на землю. – А дровишки надо заготавливать, раз мы не на один день сюда приехали.
По три печеных плотвицы досталось Славику и рыбаку – дяде Пете. Отец оставил себе две и запретил возвращаться к этому вопросу. Всем налил смородинового чая. Он крепко протомил его над угольками – настой получился густо-палевого цвета. Был бы совсем вкусным, будь сахара побольше.
Ели они долго. Рыба опять таяла во рту, а кусочки, отщипнутые от костей были такими крохотными, словно щепотка соли, которой подсаливаешь суп в тарелке. Взрослые нажимали на кислицу. И Славик, глядя на них. Все чаще добавлял к рыбе и сухарю блеклые листочки с ниточкой-стебельком. Получалось вкуснее с кисленькой витаминной добавкой.
– Хорошо поработали, – весело сказал отец. – Косточки обсосали – не подкопаешься. Муравьям делать нечего. В костер бросай, не загрязняй двор, – остановил он Славика, собравшегося зашвырнуть рыбий хребет с головой в ельник.
– Помните, недавно документальный фильм про Японию показывали, – заговорил дядя Петя. – Они там в горной речке какую-то местную форельку ловят, тут же в ресторанчике на вертеле жарят и едят. Комментатор рассказывал, рассказывал, дошло дело до пробы. Начал он есть рыбку… прямо с головы кусает, будто огурец… И голову ест, и хребет… Что за рыба?
– Или, что за японцы, – засмеялся отец. – И я буду с головой есть в следующий раз. Чего зря выбрасывать треть рыбьего веса. Подумаешь, форель. Ничем наша плотва не хуже. А окунек – вообще объедение.
– Схожу к полю, накопаю червей, будут и окуни, – совсем уж мечтательно проговорил дядя Петя – главный рыбак.
– Выйдет во широко поле, переловит всех червей, то-то будет окуней, – торжественным, каким-то былинным голосом передразнил его отец. Славик давился смехом.
– Не хватает желудей, – внес он свою лепту в зарождающийся эпос.
– О, кстати, – отец порылся в кармане и вытащил крупный желудь. – Вчера мимоходом поднял парочку. Их будем грызть в случае нужды. Какой красавец упитанный, – он подбросил его на ладони. – Их ведь едят, Петя?
– В принципе, да… – дядя Петя чуточку раскачиваясь, размышлял, как покороче и полнее ответить.
– И зубы ломать не надо, добираясь до ядра: скорлупа тонкая, слабая, – отец очистил желудь, куснул, по мышиному часто, почти не открывая рта, заработал зубами, потом сплюнул и крепко зажмурился.
– Если их вымочит в двух-трех водах, чтобы горечь вышла, – дядя Петя наконец собрался с мыслями, – да потом высушить, смолоть и смешать с мукой… Правда, в Испании якобы растут сладкие желуди. Их еще Дон Кихот употреблял.
– Ему и уксус сладким казался, не то что желуди. А какой хороший плод, – отец с сожалением рассматривал расколовшийся на половинки желудь. – Крепкий, тяжелый. Ничего, припрет – изжарим и тебя, – он кинул половинки в огонь. – Что, пойдем обследовать наши владения на предмет кормных мест?..
– Можно и просто так осмотреть, – сказал Славик.
– Просто так нам ходить нельзя. Мы находимся в экстремальных условиях.
– Так уж…
– Ты, может быть, у бога за пазухой, а я есть хочу второй день. Это по-твоему, что?.. Райская жизнь?
– Только давайте не будем все снаряжение брать: упаримся, – предложил Славик.
– А куда их? – дядя Петя как раз собирался сунуть в шалаш свитер.