– Нормально, сказал отец. – Если бы в ручей свалился, пескари бы со смеху померли.
– Насобирали бы на уху, – поддержал его дядя Петя.
Славик назло им молчал.
Отец сходил в кусты, срубил короткий шест и, опираясь на него, пошел по жердочкам, как по тротуару. Шест перебросил дяде Пете.
Славик разулся, прополоскал ботинки, носки и пошлепал босиком по теплой черной земле и жесткой осоке на сухое место возле овсяного поля, где взрослые уже успели прилечь.
За протокой настоящего леса не было. Приречную низину заполнял низкорослый олешник, весь переплетенный хмелем, заросший малинником и крапивой. Узкой полосой вдоль реки тянулся заболоченный луг.
Хорошо было лежать на отросшей отаве и голым животом ощущать солнечный жар. Правда. Отец не совсем уверенно предположил, что недолго получить радикулит, лежа на сырой земле, но никто после его слов не пошевелился.
Первым поднялся дядя Петя. Через минуту толкнул Славика. Тот вскочил быстро, надоело ему жариться на солнышке. Сначала он не понял, что ему показывают.
Совсем рядом по траве бегала желтогрудая птичка: что-то склевывала, взлетала на полметра, становясь на миг черно-белой мерцающей звездочкой, снова бежала между тонких стебельков. Длинный хвостик ни на секунду не оставался без движения, дергался вверх-вниз.
– Что за птица? – не боясь спугнуть гостью, спросил дядя Петя.
– Где? – задремавший отец вскочил так резко, что птичка вспорхнула, но отлетела не дальше двух шагов.
– Лежи, – успокоил его дядя Петя, – ты все равно не знаешь. Да она и не съедобная к тому же.
– Почему не знаю, – с важным видом ответил отец. Ложиться он не собирался. – Я птицу вижу по полету.
Славик усиленно соображал. Не хватало, чтобы отец лучше его знал птиц. Эта всем видом напоминала трясогузку, но была совсем не такой расцветки. Других названий, пригодных для этой птички, он не знал. Не соловей же.
– Трясогузка, – проговорил он как можно равнодушнее.
– Ответ правильный, но не полный, – тут же отозвался дядя Петя.
– Как? – Славик удивился. Не ожидал, что ответил правильно.
– Это же не белая трясогузка, которую ты несомненно знаешь, – пояснил дядя Петя.
– Не белая, – согласился Славик. – Желтая.
– Вот теперь все правильно. Желтая трясогузка. Тебе очко за неплохое знание местных жителей. За каждые десять очков – приз.
– За каждую узнанную птицу? – переспросил Славик. Он засмеялся довольно. – Буду набирать очки. Вон сорока полетела…
Белобокую длиннохвостую птицу, летающую вертолетиком, он узнавал с любого расстояния.
– А там летят вороны, – он показал пальцем.
– Какие? – охладил его пыл дядя Петя.
– Обыкновенные…
– Нет таких. Ладно, прощаю. Это ворона серая, а вообще есть еще почти такая же черная ворона, например, за Уралом.
– У меня три очка. Согласны? – Славик не забывал считать результат.
Никто не спорил.
– А мне запишите грача, – зевая сказал отец.
– Где? – подскочил Славик. Отец из-под носа снял очко.
Сзади у края овсяного поля ходили черные птицы.
– Эх! – Славик хлопнул ладонями. – Чего я не повернулся…
– Впредь будь поворотливей, ворон не считай, – насмешливо посоветовал отец.
– Я сегодня видел еще одну интересную птичку, – вспомнил Славик. – Прыгала возле земли в ельнике. Я сначала подумал – мышка. Маленькая, серенькая, прыгает молча. Вот как до вас, дядя Петя, была. Правда, не знаю что за она. Пеночка какая-нибудь.
– Скорее всего не пеночка. Хвостик куцый?..
– Да, – Славик наморщил лоб, вспоминая, – или вообще без хвоста…
– Крапивник, – неуверенно сказал дядя Петя. – Может быть, королек.
Славик запоминал названия, когда-то слышанные раньше.
Где-то за олешником текла петлистая речка. Отец предложил идти напрямик. По его мнению, в этих зарослях можно было найти малину.
Невысокие ольхи стояли друг возле дружки. Кое-где попадались приземистые сосенки. В маленьких низинках густо рос лозняк. Славик сунулся было туда и не смог пройти. Но больше всего здесь росло крапивы, так по крайней мере показалось ему. Славик запечатался на все пуговицы, но и это не спасло. Поленился отвести рукой высокий склоненный стебель, и тут же жгучий листок чиркнул его по лбу.
Как и предчувствовал дядя Петя, сезон малины уже закончился. Да и малинник здесь встречался не часто. Потому и троп не набили люди, что ягод здесь не нашли сделал заключение отец.
– Зато тут на ольховых пнях могут быть варушки… – дядя Петя все посматривал себе под ноги. – Разве что слишком сухо для грибов.