— Честь имею! — сказали оба и разошлись по домам.
— Саша! — попросила Зина после ужина. — Ты мне утюг сделай. Завтра у Виталика общегородской слёт юных техников. Я всё ему постирала, а утюг не нагревается. Витальке боюсь давать, хоть он и техник. Ещё шарахнет током.
— Виталя, утюг тащи, — крикнул Александр Павлович. — И рядом садись. Смотри внимательно.
Он разобрал прибор и сразу увидел, что спираль, которая от минуса идет, сгорела. Пошел во двор с фонариком и в сарае нашел проволоку такого же сечения. Принёс в дом и на целой спирали посчитал витки.
— Одиннадцать витков Виталик. Нужно накрутить столько же и такого же диаметра. Тогда сопротивление будет одинаковое и всё заработает. Дошло?
— Угу, — кивнул немногословный сын.
Малович притащил из своей комнаты пять карандашей разной толщины и три авторучки. Каждый сунул в целую спираль.
— Вот на этот карандаш будем накручивать.
— Дай я сам попробую, — попросил сын так жалобно, что Шура подумал чуток и отдал ему проволоку с карандашом.
— Туго наматывай и расстояние между витками пусть будет половина сантиметра. На целую спираль гляди.
Виталик пыхтел. Подносил карандаш с витками к несгоревшей спирали, даже на свет глядел и в конце принёс линейку, замерил расстояние между кольцами. Получилось правильно.
— Ну, теперь по длине сделай спирали одинаковыми, — Малович улыбался. — Обычными ножницами отрежь и под болты вставляй. Вот отвёртка. Прикручивай, когда отрежешь.
Ещё минут через двадцать Виталик затянул последний винт на корпусе и воткнул вилку в розетку. Утюг быстро нагрелся.
— Зин! — крикнул Малович. — Сын отремонтировал. Я только проволоку нашел. Так что, если меня шлёпнут на задании, мастер у тебя дома есть. Он и остальное научится ремонтировать. Да, сын?
— Ну, — кивнул Виталик. — Нас же в кружке техническом тоже учат. Правда, ты лучше объясняешь.
Позвонил Тихонов.
— Я придумал! — закричал он нервно. — Мы про Иванова забыли. Надо не допрашивать его, а по-хорошему за рюмочкой потолковать. Он почти всех знает. Может и тех, кто остальных убил. Или кто приказал. А будем знать его, то и где искать убийцу из него выбьем. А?
— А он где, Иванов? — насторожился Александр Павлович.
— Так я его два дня назад домой отпустил. Следствию он не нужен. Справку судмедэкспертизы с его паранойей я следаку передал. Он дело закрыл.
— Адрес Иванова знаешь? — закричал Малович. — Быстро на мотоцикл и к нему. И я выезжаю.
— Ты хоть ночевать приедешь? — Зина села на стул перед дверью. — Вот дал бог работёнку тебе. Вот почему милиционеры часто с женами разводятся.
— Что, тоже хочешь? — серьёзно спросил муж.
— Да ещё чего?! — засмеялась Зина. — Побегаешь ещё пару лет, а там повесят тебе две больших звезды и сядешь в кресло Лысенко для начала. Будешь работать с восьми до пяти. А потом и повыше потянут. Ты ж уникум. А я подожду. У меня самой в больнице — не сахар. Кровь, гной, кишки, вывернутые наружу. Хирургам всяких привозят. Ладно, езжай.
Подлетели Шура с Володей к дому Иванова одновременно. Тишина вокруг застыла такая, будто на окраину города набросили сверху огромную пуховую подушку. Даже собаки лаяли так, будто во рту у каждой было по кляпу.
— Свет не горит, — прошептал Тихонов. — Побежали.
Крупный как слонёнок Иванов лежал на середине комнаты лицом вниз. Руки он вытянул вперед. В правой была зажата ножка от табуретки. Сама синяя табуретка, разбитая в щепки, заполнила частями всю комнату. Тело утонуло в луже крови, которая уже начала сворачиваться.
— Вот же, падла! — неизвестно о ком выразился Александр. — Эх ты ж, мля!
Нельзя, Вова, было его отпускать. Сидел бы ещё месяц-два у нас, мог пожить ещё. Та же картина серии убийств. Он ведь из команды ихней. Через него весь учёт всего шел. «Левого и правого». Где теперь искать «чёрную» бухгалтерию?