– Помни, что в Саманте силы от вашего отца-оборотня. И очень мощные. Я слышал, как ты сам назвал Волков дьяволами. И ты прав. Они дьявольски умны, хитры и сильны. Нам придется попотеть, чтобы победа была на нашей стороне. Никогда не стоит недооценивать противника, Ксандр. Даже, если это твоя младшая сестричка, которую ты воспитывал с пеленок. А потом попытался убить, когда она сбежала к повстанцам.
С этими словами Энтони легко спрыгнул с подножки грузовика, зло хлопнув дверью, и отправился догонять своих. Серафима же осталась. На ее губах продолжала играть жестокая улыбка. Ксандр нахмурился и попытался выйти, но тонкие пальцы неожиданно сомкнулись на его плече. Серафима резко дернула к себе.
– Что такое? – мотнул головой Ксандр, но ее вторая рука повернула его подбородок, вынуждая смотреть в глаза.
– Я хочу тебя предупредить, – мелодичный голосок сочился медом и ядом. – Распрощайся со своими большими планами по поводу пыток Френсиса и его последующей смерти. Все давным-давно решено с самим Кайлом Джерри. Он дал мне слово. И Энтони правильно сказал: Френсис принадлежит мне. Так что только мне решать, будет он жить или умрет. А пытки, вообще, исключаются, я не желаю испортить свою любимую игрушку.
– Да кто ты такая, что мне приказываешь?! – Ксандр дернулся, доведенный до белого каления.
На удивление, он не смог вырвать руку из тонких пальчиков. Они сжимали его запястье, словно стальные клещи.
– Ты зарвался, Ксандр, – уже без улыбки проговорила Серафима. – Возомнил себя бессмертным. К твоему сведению, Фениксы умирают от красного дерева. А ты об этом совсем забыл… Запомни, Ксандр, я с удовольствием всажу тебе в сердце кинжал красного дерева, если ты хоть пальцем коснешься Френсиса. Удачной битвы, дружок.
Серафима, словно хрупкая бабочка, выпорхнула наружу. Обманчиво изящная и слабая с виду в своем темном облегающем костюме, слегка отливающем серебром. В тесной душной кабине остался приторный аромат духов.
Ксандр сжал виски, пытаясь прийти в себя. Он и не замечал, что остался совсем один в грузовике, не считая водителя. Хотя… почему один? Среди деревьев, среди скал – повсюду были враги. Они окружали, сжимая кольцо, и на секунду Ксандру стало нечем дышать. Он боялся… но не смерти, не угроз Серафимы, не злости Энтони.
Ксандр страшился снова схлестнуться в битве со своей сестрой. Посмотреть в глаза Саманте и не увидеть ничего кроме всепоглощающей, удушающей ненависти. Совсем, как тогда. В тот день, когда она убила его. Хладнокровно всадила острие прямо в лицо. Последние слова, которые Ксандр услышал от младшей сестренки, до сих пор звучали в ушах: «Нас было только трое. Только мы друг у друга. Ты убил нашу сестру. Нашу Лили. А теперь хочешь убить и меня? Ну уж нет… Гореть тебе в аду, брат! Проклинаю тебя».
Эпилог
Вот только Ксандр понятия не имел, о чем говорили Энтони и Саманта. Буквально полчаса назад, когда рассвет только-только истаял.
Тогда казалось, что солнце устало, еще не успев взойти над горизонтом. Оно спряталось, словно волк, почуяв опасность. А она была разлита в чистом и прохладном, почти прозрачном воздухе только что рожденного утра.
По коже Саманты побежали мурашки. Звериным чутьем она ощутила, что уже не одна. Беглый взгляд, брошенный поверх ветвей, кустов и едва заметно колыхнувшейся травы, подтвердил догадки. Никто в мире не смог бы двигаться настолько бесшумно. Почти скользить, практически не приминая травинки. Никто не смог бы обмануть или, по крайней мере, усыпить бдительность Волчицы, подобравшись так близко. Никто кроме… другого оборотня.
Гнев заставил Саманту стиснуть зубы. Никто из ее стаи не стал бы подкрадываться вот так, со спины, а значит… Рядом – враг. Третьего не дано.
Саманта бесстрашно пошла вперед, чуть прищурившись, оглядывая окрестности. Она была готова трансформироваться в любую секунду, но пока не хотела рисковать. Возможно, этот оборотень не желал драться, а хотел присоединиться к Волкам. Ведь в их стаях часто прибывало. Всем надоела вечная война. Даже таким, как Саманта, – тем, кто родился во время нее, сполна хлебнувшим горя, боли и смерти. Ведь по статистике погибал каждый третий. Жаль, что не все прозрели… Например, бывший жених Саманты. Энтони, который в облике черного волка опасливо выглядывал из кустов.
«Зачем он так поступил, вернулся к «Миротворцам»? Ради денег? Из ревности, из мести? Или просто так, потому что ему все равно, с кем воевать и за кого?» – с горечью подумала Саманта.