ЭТО БЫЛ НЕ ЕГО КОНЬ!
Той же масти, того же роста. Но не его.
НЕ ЕГО!
— Кто… — Митридат остановился. Не спрашивать. Ни о чем не спрашивать. Царь не должен теряться. — Кто посмел привести его, не оседлав?
Он чувствовал за спиной напряженное молчание. И понял, что Диофант не мог его предупредить.
Митридат медленно пошел к коню. Тот стоял неподвижно и только изредка настороженно косил на него глазом. Митридат положил руку на холку. Конь содрогнулся, но не двинулся с места.
Теперь, когда Митридат понял, что за опасность ему угрожает, какой подарок ему был подготовлен, он почувствовал себя значительно лучше. Он стоял рядом с конем, не делая никаких попыток сесть на него, и только рука его тихонько играла жесткой гривой.
Вот он осторожно, стараясь не испугать животное, положил другую руку на круп. По телу коня прошла мгновенная, еле заметная дрожь.
В то же мгновение Митридат крикнул:
— Пора! — и взлетел на коня. Конь в тот же миг взвился на дыбы, но всадник, сдавив ногами его бока и намертво вцепившись в гриву, словно прирос к нему. Тогда конь, яростно заржав, помчался прочь от маленькой группы охотников и вскоре исчез из поля зрения.
Охотники переглянулись. За все это время ни один из них не произнес ни слова, и Диофант понял, что все они либо знали о том, что должно случиться, либо догадывались. Он тронул повод и медленно, будто нехотя, отъехал в сторону.
На него никто не обратил внимания. Диофант осторожно поправил колчан, поднял лук.
Первая стрела поразила Ксенофана, и тот без звука упал в траву.
Через несколько мгновений остальные тоже лежали в траве, а Диофант смотрел на них, и лицо его было неподвижно. В зубах он держал еще одну стрелу, на всякий случай. Но она не понадобилась. Пять изменников — пять стрел.
Он тряхнул головой и коротко свистнул. Конь послушно пошел рысью. Что ж, если нагонит — придется и коня Митридата остановить стрелой.
Он ниже наклонился к шее коня и пустил его галопом.
Когда Диофант увидел Митридата неподвижно лежащим в траве, у него сдавило горло — он подумал, что опоздал. Рядом с Митридатом стоял храпящий, поводящий боками конь. Диофант спрыгнул на землю и остановился, не решаясь подойти.
Митридат поднял голову, и Диофант облегченно вздохнул.
— Где остальные? — ровным голосом спросил царь.
— Там, — Диофант неопределенно махнул рукой и устало сел рядом.
— Это хороший конь, — сказал Митридат отворачиваясь. — Я хочу поблагодарить их. Они сделали мне подарок, достойный царя.
— Я уже отблагодарил их.
Митридат ничего не сказал на это. Диофант внимательнее посмотрел на него и увидел на лице следы слез. Он замер. Теперь он был доволен, что не догнал царя раньше, что не увидел плачущего царя. Митридат, словно не видя его замешательства, взглянул ему прямо в глаза.
— Кто из них сделал это? — спросил он.
— Не знаю. Некогда было спрашивать. Теперь это неважно. Важно, что ты справился с конем. Я знал, что ты справишься.
— Это хороший конь, — повторил Митридат. — И я больше не сяду на него. И никто другой больше не сядет, — он встал, положил руку на холку коня. — Пусть ходит в табуне. И пусть помнит о единственной поездке с царем. Я тоже буду помнить о ней. А теперь, — он снова повернулся к Диофанту, — теперь нам пора.
— Да, — сказал Диофант. — Нам пора.
Он тоже поднялся, подошел к царю.
— Слушай меня внимательно. Ты должен идти в порт.
— Зачем? — без всякого удивления спросил Митридат.
— В порту стоит одна триера, — Диофант замолчал.
— Продолжай, — голос царя был монотонен.
— Триера носит имя «Галена» и принадлежит царю Боспора Перисаду.
Глядя в глаза Диофанту, Митридат спросил:
— И я должен исчезнуть?
— Да.
После некоторого молчания Митридат сказал:
— Я понимаю. Моей жизни угрожает опасность.
— Да, — кивнул Диофант. — А Перисад — наш друг.
— Погоди, — нахмурился Митридат. — Ты не дал мне договорить.
— Прости.
— Мне угрожает опасность. Значит, я должен скрыться. Но разве царь может скрываться, спасая свою жизнь? Ведь тогда я перестану быть царем.
— Нет.
Митридат взял его за руку.
— Ответь: я — царь?
Диофант отступил немного, не зная, что сказать.
— Я — царь?
Глаза Митридата надвигались на него, расширялись, обступали со всех сторон, он чувствовал, что тонет в них.
— Ты — царь, — выдохнул Диофант.
— Хорошо, — Митридат отпустил его руку, отвернулся. — Ты позаботишься о моем коне.
— Хорошо, царь.
— На нем никто не должен больше ездить. Пусти его в табун.