— Хочу пройтись.
Пока автомобиль Итана, с хрустом сминая гравий низкопрофильными покрышками, въезжает внутрь двора, я шагаю следом, не переставая с любопытством крутить головой по сторонам.
«Родовое гнездо Нортонов» — массивный двухэтажный дом в стиле модерн с длинным бассейном в задней части двора и небольшим теннисным кортом. Я никогда не расспрашивала Итана о его семье, считая, что он сам расскажет мне все, что посчитает нужным, но одно могу сказать точно: он явно не страдал от отсутствия денег на карманные расходы в детстве. Этот дом ничуть не уступает родительскому в Бостоне, а я знаю, какую астрономическую сумму отец потратил на его покупку.
— Этим лужайкам не помешает садовник. — весело сообщаю вышедшему из машины Итану.
— Садовник, чистильщик бассейна, уборщица… — перечисляет он, запечатлевая быстрый поцелуй на моих губах. — Все, что посчитаешь нужным. Мама не любит ездить сюда, поэтому весь дом в нашем распоряжении.
Нагрузившись привезенными вещами, идем ко входу, и Итан, просунув замысловатый ключ в скважину замка, распахивает тяжелую дверь. Характерный затхлого воздуха моментально бьет в ноздри, заставляя морщиться.
— Я предупреждал. — с извиняющейся улыбкой говорит Итан, пропуская меня вперед.
— Ерунда. Хорошая уборка исправит дело.
Интерьер дома подтверждает мои догадки о не бедственном положении семьи Нортон: немного тяжеловесная, но, без сомнения, элитная мебель, дорогая пакетная доска, причудливые светильники с явным намеком на дизайнерское участие и много, очень много пространства.
Одергиваю тяжелую бархатную портьеру, рассыпая по комнате пыль и солнечный свет, и подмигиваю:
— Через пару дней я превращу это место в благоухающий райский уголок.
Итан подходит ко мне сзади, и обхватив губами мочку уха, запускает руку мне под футболку.
— Не сомневаюсь, Рика. А теперь давай я покажу тебе спальню.
Урчащие нотки в его голосе не дают шанса усомниться в том, что произойдет дальше. Великолепный секс — это еще один плюс в копилку идеального Итана: он чувственный и нежный любовник, и именно с ним я узнала, что оргазм в постели способны испытывать двое.
Мы наперегонки поднимаемся на второй этаж и там, на накрытой чехлом кровати, занимаемся сексом в нашем первом совместном жилище.
Июньское утро в Форест-Хиллс встречает меня бьющими в пыльное стекло солнечными лучами и необычайной бодростью. После почти десяти часов сна я полна энергии претворить свой план по благоустройству нашего с Итаном жилья в жизнь.
Выскальзываю из кровати и, натянув футболку, трогаю его за плечо:
— Эй, соня. Я умираю хочу кофе. Тебе сварить?
Ответом мне служит глухое бормотание, которое я расцениваю как согласие. Аккуратно прикрываю за собой дверь и шлепаю босыми ногами по длинному коридору к лестнице.
По пути несколько раз останавливаюсь, потому что кажется, что я слышу какой-то посторонний шум, напоминающий звуки льющейся воды. Это, разумеется, чушь. В привидения я перестала верить еще в четыре года, да и вряд ли Касперу когда-нибудь взбрело в голову принимать душ.
Распаковав привезенные пакеты, засыпаю молотые кофейные зерна в турку и, разобравшись с плитой, ставлю на включенную конфорку. Смахиваю пыль с со стульев и стола, и когда приступаю к готовке сэндвичей, мою талию обвивают знакомые руки.
— Когда-нибудь ты станешь замечательной женой, Рика. — ласково произносит Итан мне в висок.
— Подай сыр, подхалим, — хихикаю, не переставая старательно размазывать масло по квадратному тосту. Я не слишком сильна в готовке, но если уж мы решили жить вместе, я приложу все усилия, чтобы стать хорошей хозяйкой.
Объятия исчезают, замещаясь шуршанием бумажного пакета, которое через секунду стихает.
— Эй, где мой …? — оборачиваюсь с намерением шутливо отчитать нерадивого помощника, но тот час же замолкаю, потому что вижу, что Итан застыл возле окна, сжав челюсть до взбугрившихся желваков.
— В чем дело? — осторожно подхожу ближе.
Итан молчит, и от чего-то я уверена, что он меня даже не слышал. Прослеживаю направление его взгляда и невольно хмурюсь.
Во дворе рядом с идеально чистым Порше, нарушая все понятия о парковочной симметрии, стоит огромный черный внедорожник, по стекла покрытый брызгами грязи.
— Кто это, Итан? — спрашиваю после секундного замешательства.
Его ответ удивляет меня не меньше, чем увиденное, потому что никогда, ни разу Итан не позволял себе в моем присутствии подобную грубость.
— Это Тайлер, мать его. — цедит, ни на секунду не отрывая невидящего взгляда от окна. — Мой младший ублюдок-брат.