Пьяные глазки улыбаются, светло-коричневые соски подмигивают, тонкая темная полоска внизу живота указывает направление…
Круча глянул на нее и усмехнулся. Да, в работе оперуполномоченного уголовного розыска немало интересных моментов. Степану не раз приходилось сталкиваться с такими вот обнаженными дивами при проведении рейдов по злачным местам.
— Уголовный розыск. Облава на проституток, — заявил он.
— Ой! — Девушка стартовала из ванной так лихо, что полы халата шлейфом потянулись за ней.
— Две минуты на сборы! — крикнул ей вслед Степан.
— Суки, вы за это ответите! — Кардаилов пытался вырываться, но Комов держал клиента крепко, при этом легонечко бил его по ногам, чтобы тот не дергался.
Степан улыбнулся. Именно такой опер ему и нужен.
— Бродилова убили, — сказал он, выключая воду.
— Да мне по хрену!.. Что?!
Кардаилов замер, но Комов не торопился его отпускать.
— Подозреваемым пойдешь?
Комов ослабил хватку, и Кардаилов смог посмотреть на Степана.
— Как это пойдешь? — спросил сибиряк.
— Ну, может, желание есть?
— У меня есть желание сдать вас генеральному прокурору.
— Плохое желание, — заявил Комов.
— Смой его в унитаз, — с усмешкой сказал Степан.
— Легко! — проговорил старший лейтенант.
Кардаилов уперся, но Комов смог его пересилить и склонил над унитазом.
— Все, сдаюсь! — выкрикнул бизнесмен.
— Кто тебя вчера встречал в аэропорту?
— Бродилов должен был встретить.
— А он телохранителей своих выслал?
— Ну да.
— Ты с него за это спросил.
— Я спросил?! Зачем?.. Он машину подогнал, охрану, все путем. Я не в претензии…
— Телохранителей выслал?
— Ну да… Нормальные ребята…
— Они тебя в гостиницу привезли?
— Привезли.
— Заселиться помогли?
— Нет. Они спешили очень.
— Куда?
— На какое-то свидание.
— С кем?
— Да девчонка там какая-то. Паша всю дорогу ныл, что не дождалась. Она ему встречу на двенадцать часов назначила в ночном клубе.
— В каком?
— В «Бумбараше» или что-то в этом роде.
— Что у них было с лицами? Синяки, ссадины?
— Нет, не было ничего… Синяки у меня будут… Вы хоть знаете, с кем связались? — Кардаилов снова попытался расправить плечи, но Комов хорошенько его тряхнул.
— Это в рамках борьбы с пьянством, — сказал он.
— Может, спросим насчет борьбы с развратом?.. — Степан усмехнулся. — Илья Дмитриевич, когда вы сняли… познакомились со своими подружками?
— Да не знакомился… Просто снял… В баре. Сидели там, ворковали… Меня ждали…
— Когда это было?
— Ну, как только заехал в номер…
— Вчера, в районе двенадцати ночи?
— В районе двенадцати. А что?
— Нет, уже ничего. Извините за беспокойство, Илья Дмитриевич.
— И все?
— А вам извинение нужно в письменном виде?
— Можно даже с печатью! — Комов сжал кулак под самым носом у Кардаилова.
— Не надо печати… — буркнул тот. — Просто уходите.
— Уйдем. Но вы нас не забывайте, — заявил Комов. — Вдруг еще раз обратимся… По старой дружбе.
Степан уже переступал порог, собираясь закрыть за собой дверь, когда Кардаилов спросил:
— Парни, а вы правда из милиции?
Степан мрачно усмехнулся. Из милиции они, но вели себя почти как бандиты. Нехорошо это. Но как быть, если некоторые индивидуумы понимают только язык силы?
Рабочий день затянулся, но Степана это не смущало. Да и Комов не просился домой. Заказное убийство — дело серьезное, и подход к нему должен быть соответствующим. Тем более что это дело у них могли забрать.
— Вот не нравится мне эта Рыбалова, — сказал Комов.
— Как и все прочие красивые женщины? — осведомился Степан.
Машина мягко шла по шоссе, ведущему к Битово. Ходовая в отличном состоянии, а вот с движком что-то не так. Клапана нехорошо постукивают. «Волга» у Кручи старая, после двух «инфарктов»…
— В красивых женщинах водятся черти.
— Может, потому собаки на них и бросаются?
— На Рыбалову собака не бросалась, — констатировал очевидный факт Комов. — Руки у нее целые. Ноги тоже…
— Может, за мягкое место цапнула?
— Да?.. Надо бы глянуть. Хотя мужу это наверняка не понравится.
— Думаю, Бродилов его не спрашивал.
— Если у них что-то было…
— А могло и не быть?