Я тут же завертела головой, не желая касаться больной темы, но Алек взял мои ладошки в свои и улыбнулся.
— Все нормально, Женя.
— Не нужно, Алек.
Парень вздохнул и взял мое лицо в свои руки.
— Со мной все в порядке, меня это ничуть не заботит, прекрати тревожиться понапрасну. Рана, которую я получил от удара ножом, без вариантов убила бы даже самого крепкого человека в мире. Просто чтобы это случилось, нужно некоторое время. Даже минуты достаточно, чтобы мой организм мог исцелиться до такой степени, чтобы опасность миновала. Другое дело, когда ты бьешь прямо в сердце, перерезаешь горло или что-то из этого плана. Смерть наступает мгновенно, невозможно исцелиться.
Я вздрогнула, вспомнив, как тяжелое тело Аргоса падает на траву. Мгновенная смерть.
— А когда раны нам наносят демоны, — как ни в чем не бывало продолжил Алек. — То их яд сводит на ноль все наше столь эффективное в обычных случаях исцеление. В большинстве случаев, оно все уходит на нейтрализацию яда, а в некоторых даже его не хватает, и тогда оборотень становится одним из них. Слава Богу, мне повезло.
— А они и людей могут заражать?
— Нет, слава богам, а иначе давно бы наступил апокалипсис. Инфекция, превращение в монстров и все такое.
Он замолчал.
— А третья причина?
— Ах да. Это было не мое время года. Не зима, имею в виду. Никакой помощи с исцелением я не получил. Зато летняя кровь хотя бы помогала оставаться незамеченным, тогда как других уже давно бы выловили патрульные. Это же и помогло мне спасти тебя. Пограничная магия летних волков не реагирует на меня, только барьер вокруг лагеря, он чувствителен к любой капле чужой крови.
Я вздрогнула. Алек, оказывается, даже и не мог привести помощь.
— Расскажи мне все с самого начала.
В этот момент дверь открылась, и Тина вышла из комнаты с большим подносом, заставленным травами, корешками и разными пробирками. Казалось, от тяжести ее тонкие ручки сейчас обломятся, и Алек поспешил на помощь.
— Куда это? — спросил он.
— Поставь на пол возле дивана, — ответила ведьма. — А потом, если ты не против, я бы попросила тебя подождать на улице, Женечке нужно будет раздеться.
Мы оба покраснели, а потом Алек, споткнувшись о порог, вышел на улицу, легонько захлопнув дверь.
— Славный парень, — с намеком заметила Тина, присаживаясь на пол передо мной.
— Да, — ответила я, отводя глаза.
— Он нравится тебе, — как ни в чем не бывало продолжила ведьма.
Я не знала, что ответить, и просто промолчала.
— Да и ты ему очень даже нравишься. Рада за вас, дети.
— Не скажешь по нему, — вдруг к своему собственному удивлению брякнула я и тут же стыдливо перевела взгляд на стену.
— С чего ты это взяла? — заботливо спросила Тина.
Я вздохнула, не зная, можно ли говорить с гадалкой на эту тему, однако желание высказаться жгло изнутри.
— Он ведет себя со мной, как с сестрой, — вздохнула я.
— Почему ты так решила? — с улыбкой спросила Тина, начиная смешивать в маленькой чашечке травы и толчить корни.
— Я… Я не знаю. Просто все то время, которое мы провели в месте, он… Не подходил ближе, чем нужно, постоянно держал себя в руках. А я так скучала. Каждую минуту я думала о нашей встрече, как прекрасно будет снова обнять его. По-настоящему, а не так. Он обнимает меня, словно успокаивает свою маленькую сестренку.
— Я вижу любовь в его глазах, девочка моя, — покачала головой Тина.
Из ее чашки вдруг повалил желтоватый дым, но меня это мало заботило.
— Любовь бывает разная, и вы это знаете! Я люблю маму и папу, сестру, подругу. Но его-то я люблю по-особому. А он, похоже, нет.
— Ты не права. Вам просто нужно поговорить.
— Не могу, — отчаянно воскликнула я.
— И что же ты собираешься делать? Просто делать вид, что ничего не происходит? — спокойным голосом спросила Тина.
— Ну, он ведь так делает?
— Никто не знает, о чем он думает. Даже ты, хотя, могла бы.
Я покачала головой. Когда я первый раз проникла во сне в его голову, Алек говорил всем, что любит меня, но сейчас все это казалось каким-то далеким и ненастоящим.
— Я все же считаю, что вам нужно поговорить, Женечка. А сейчас, сними платье и позволь мне вернуть здоровье твоему юному телу.
Я послушно стянула с себя наряд, чувствуя благодарность разгоряченной кожи. Мне было немного страшно от вида жидкости в руке ведьмы, но я все же решила довериться и просто закрыла глаза.
— Не волнуйся, больно не будет.
Тина нанесла на мои раны немного горячую жидкость, хотя я могла поклясться, что никто не нагревал ее. Вначале я почувствовала приятное покалывание, а потом намазанные места начали немного щипать. Я терпеливо лежала, борясь с желанием счесать ногтями всю эту пакость. Хуже всего пришлось моему горлу, где нож Аргоса оставил несколько довольно длинных и глубоких следов.
— Еще пару минут, дорогая, — ласково сказала Тина. — Верю, что чешется. Так и нужно, увидишь, скоро не узнаешь себя.
— Все хорошо, спасибо, — ответила я, не открывая глаза.
К моему удивлению, усталости я не чувствовала, хотя думала, стоит только закрыть глаза, и я тут же провалюсь в сон.
Через несколько минут ведьма смысла с меня травяную кашицу влажной тряпочкой, а потом несколько раз провела сухим полотенцем. Я почувствовала странное чувство и дотронулась до раны на горле. Корочка запекшейся крови исчезла.
— Что вы сделали? — удивленно спросила я, поднимаясь и садясь на диване.
— Мы несем традиции от наших предков, — загадочно улыбнулась Тина. — Наша медицина все еще существенно опережает человеческую.
— Раны исчезли? — воскликнула я, а потом посмотрела на свои руки. Никаких царапин, только синяки.
— Они болеть не будут, — ответила старая гадалка, словно угадав мои мысли. — Но должно пройти время, чтобы они исчезли.
— Фантастика!
— На самом деле, это просто твои раны совсем не глубокие. С перерезанными венами у меня бы было хлопот побольше.
Я улыбнулась, продолжая оглядывать свое чудом зажившее тело.
— Спасибо вам большое! — искренне сказала я, поднимая голову.
— Было бы за что, милая. Одевайся, а то Алексий, наверное, устал ждать нас на улице. Сейчас я займусь твоей рукой.
Я кивнула, натягивая назад платье. Телу вернулась удивительная бодрость, словно я проспала больше двух суток и как следует поела.
— Алексий, ты можешь заходить! — крикнула Тина, когда я завязала шнурки у себя на груди, и снова склонилась над своими волшебными лекарствами.
Парень вошел, с улыбкой глядя на мое преобразовавшееся лицо: опухоль сошла, губы вернулись к своему обычному размеру, синяки потускнели. Алек подошел ко мне вплотную и мягко откинул прядь волос, обнажая шею.
— Потрясающе, — тихо сказал он.
— Тина просто великолепная целительница, — ответила я.
Дальше последовало неловкое молчание. Наконец, коричневая кашица, которой занималась гадалка, была готова, и Тина ловко размазала ее по моему запястью. Всю руку тут же окутал холод, и пальцы начали неметь.
— Должно пройти около двадцати минут, прежде чем кости правильно срастутся, — сказала Тина, когда закончила обматывать запястье какой-то черной кожаной тканью.
— Хорошо, — кивнула я.
— Я буду во дворе, мне нужно собрать кое-какие травы из моей теплицы. Зовите, если хоть что-нибудь пойдет не так.
— Хорошо, Тина, — снова кивнула я.
Хозяйка быстро покинула дом, загадочно улыбнувшись мне перед самой дверью. Я была абсолютно не готова к разговору, о котором мы говорили с ней недавно, и потому решила вернуться к вопросам.
— Что ж, — вздохнула я. — Расскажи мне все.
— Что ты подразумеваешь под всем? — усмехнулся Алек.