Напряжение сплетенных пальцев Хартсхорна явно слегка ослабло.
– Благодарю за откровенность. Честно говоря, ваша заявка на пребывание в нашем пансионате стала предметом дискуссии на совете директоров. Я выступил в вашу пользу. И рад слышать, что мне не придется сожалеть о своем выступлении.
Логан кивнул.
– Но, во всяком случае, вы можете понять мои опасения. К примеру, вы знакомы с Рэндаллом Джессапом?
– Рэндаллом Джессапом? – Логан задумался. – Когда-то в Йеле я дружил с человеком, носившим такое имя.
– В общем, теперь он служит лейтенантом рейнджеров в Нью-Йоркском отделении охраны лесов. И он заглядывал к нам сюда сегодня днем, интересовался, когда мы ожидаем вашего прибытия.
– А как он вообще узнал, что я собираюсь приехать в «Облачные воды»? Я давно не общался с ним.
– Как раз это меня и беспокоит. Я не представляю, как он пронюхал об этом. Хотя ваше прибытие в «Облачные воды» проходит под рубрикой «местные новости». При всей своей обширности Адирондакский парк в определенном смысле склонен оставаться небольшим людским сообществом. Должно быть, кто-то из нашего персонала узнал ваше имя, рассказал приятелю, и вот эта новость пошла гулять по парку… Вы же знаете, как разлетаются слухи.
Логан знал.
– Но в любом случае давайте оставим в покое эту тему. Я убедился, что вы прибыли сюда как ученый-историк, и желаю вам успешного завершения монографии. Дайте мне знать, если у вас появятся какие-то пожелания для более комфортной работы. Итак, более я вас не задерживаю. Кухня скоро закроется.
Хартсхорн вышел из-за стола, и они вновь обменялись рукопожатием.
Столовая, как и ожидал Логан, напоминала те, в которых он питался, когда приезжал раньше отдыхать на известные турбазы Адирондака: обстановка полностью соответствовала миссионерскому стилю и дополнялась японскими ширмами, светильниками с берестяными плетеными абажурами, выставочными витринами, изобиловавшими оригинальными жеодами и древними индейскими артефактами, а также камином, сложенным из тесаного камня, достаточно большим для приготовления в нем целой лошадиной туши. Столовой удавалось производить впечатление как сельской простоты, так и богатой изысканности. Озабоченный тем, что сказал ему Хартсхорн, Логан выбрал неприметный столик в дальнем углу, поймав на себе лишь несколько любопытных взглядов. Еда оказалась превосходной – тушеные ребрышки и маринованный дикий лук он запивал превосходным красным вином «Шатонеф-дю-Пап» – правда, из-за запоздалого прихода обслуживали его весьма поспешно, однако только около десяти часов он вышел обратно через вестибюль на открытую прогулочную площадку. Он постоял там немного, восхищенно глядя на звездный небесный купол, прислушался к шелесту ветвей и плеску волн в озере, чьи воды поблескивали за обширным ковром газона.
Пока Логан наслаждался природой, человек, сидевший на одном из кресел, обрамлявших площадку, взволнованно произнес:
– Джереми?
Оглянувшись на этот призыв, Логан увидел, как, поднявшись с кресла, к нему приближается мужчина с кожаным ранцем в руке. Когда человек вышел на освещенную часть площадки, Джереми слегка запоздало испытал потрясение, узнав старого приятеля.
– Рэндалл!
Мужчина улыбнулся и пожал Логану руку.
– Рад, что ты еще узнаешь меня.
– Ты почти не изменился.
И действительно, хотя Логан не видел друга два десятка лет, Рэндалл Джессап выглядел почти так же, как во времена студенчества в Йеле. Слегка поредела, возможно, рыжевато-каштановая шевелюра, да загорелое лицо с появившимися в уголках глаз морщинками явно свидетельствовало, что его обладатель много времени проводит на природе, однако от всей этой высокой и стройной мускулистой фигуры исходило почти осязаемое ощущение молодости, а в глазах горело извечное выражение задумчивой озабоченности.
– Мне сообщили, что ты заходил сюда, но не захотели выдать, где именно ты остановился, – пояснил Джессап.
Он был одет в оливковые рубашку и брюки, экипирован, как лесной рейнджер, песочного цвета шляпой с полями военного образца и широким поясом с кобурой.
– Соизволили только признать, что ты будешь жить в одном из здешних домиков, – добавил он, – служба безопасности здесь строга как в Кэмп-Дэвиде[7].
– Да, я поселился тут рядышком. Пошли… сможем нормально поболтать в моей берлоге.
Логан прошел по газону и свернул на дорожку к своему дому. Открыв дверь, он отступил в сторону, сделав Джессапу приглашающий жест.