Храм Девы не впечатлял. Неглубокий ров, по зимнему времени доверху заваленный снегом, и невысокий вал окружали площадку метров в пятьдесят в диаметре, на которой помещались небольшое капище с жертвенным алтарем и несколькими каменными и деревянными идолами и бревенчатая гонтина, у дверей которой царевну Елизавету и ее спутников ожидали две жрицы: молодая и старая. Для деревни храм казался слишком большим, но при этом был предельно прост, стар и небогат. Единственной роскошью, как подумалось Августу, являлась мраморная Диана, явно привезенная сюда откуда-нибудь с юга.
— Эту Деву, колдун, привезли из Тавриды пять столетий назад, — перехватив его взгляд, объяснила молодая жрица, и это были первые слова, произнесенные вслух на вершине Девич-горы.
— Это чувствуется, — Август полагал, что прибыл сюда ради дела, и даже более того, для "государева дела", как говорят в России, и по слову государыни-императрицы, так что поддерживать дурацкий разговор с провинциальными жрицами не обязан.
— Вы позволите, матушка, здесь оглядеться? — перешел он к существу вопроса.
— Что вы ищете? — вступила в беседу старуха.
— Ход внутрь горы, — вежливо объяснил Август.
— Тут нет никакого хода, — возразила молодая жрица. — Да и в горе ничего нет.
— Ну, нет, значит, нет! — пожал плечами Август. — Так вы позволите осмотреться, или я должен спрашивать не вас, а принцессу Елизавету? — поклонился он царевне, оставшейся стоять с остальными чуть в стороне.
— Ваша высочество! — подхватилась молодуха, да и старая карга тоже начала бить поклоны.
Еще бы! Не каждый день, поди, заезжают в эту глушь члены императорской фамилии.
"Ну, и славно! — усмехнулся он мысленно. Вы давайте, кланяйтесь пока, а я, пожалуй, прогуляюсь".
Теа! — позвал он мысленно. — Слышишь меня?
Вас понял, прием! — непонятно откликнулась Татьяна, но, как минимум, она его услышала.
Иди сюда!
Пришла! — сообщила Татьяна, подходя, и добавила вслух:
— Что теперь?
— Смотри под Дианой! — кивнул Август на мраморную статую. — Ничего не видишь?
Сам он, как ни старался, ничего пока не рассмотрел, но было ощущение, что с этим более чем странным идолом не все в порядке. Что-то ненормальное творилось с землей под ногами римской богини. Твердая, как камень, стылая земля "плыла" перед внутренним взором Августа, словно и не твердь она вовсе, а льющийся с подветренного склона дюн песок.
— Земля, — сообщила Татьяна через мгновение. — Одна лишь земля… Хотя постой!
Она подошла ближе, сняла перчатку с правой руки и, присев рядом со статуей, провела ладонью над самой поверхностью земли.
— А знаешь, — повернулась она вдруг к Августу, — ты прав, милый! Там внизу, и не так, чтобы глубоко… Я думаю, футах в трех от поверхности лежит каменная плита. Где-то четыре на четыре фута, а вот толщину определить не могу. Слишком сильные чары на нее наложены!
— Ну, значит, здесь и станем копать, — решил Август. — Только сначала придется снимать заклятие.
— Построим инсталляции Коперника? — сразу же включилась в обсуждение Теа. — Две или четыре?
— Покажи мне плиту, — попросил в ответ Август.
— Смотри! — И Теа "показала" ему тот образ, который возник перед ее внутренним взором, когда она "смотрела сквозь тень".
— Углы сориентированы по сторонам света… — озвучил очевидное Август.
— О! — удивилась Таня. — Вот, черт! Как же я это пропустила! Думаешь, заклятие "посажено" на ось вращения Земли?
Все-таки она была невероятно умной и невозможно образованной женщиной, и плюс к тому думала так быстро, что и захочешь, не угонишься. Ей бы еще знаний в области магии добавить, да опыта немного, и тогда с ней вообще никто тягаться не сможет. Даже он, Август Агд граф Сан-Северо.
— Земная ось — это хорошая идея, — кивнул Август, признавая правильность Таниной догадки, которую, тем не менее, еще предстояло проверить опытным путем. — Сходишь посмотреть?
— Нарисуешь мне якорную гексаграмму?
— Значит, согласна?
— Значит, переставай трепать языком и рисуй, что сказано! — фыркнула Татьяна, начиная "играть вздорную девчонку".
— Как прикажете, сударыня! — усмехнулся Август, искренно любивший этот образ, и, вытащив из ножен кинжал, начал чертить острием клинка прямо на мерзлой земле.