И тут звонок. Двух волков видели в спальном районе города. Рванул туда, не жалел машины, аварии чудом избежал, человека чуть не сбил. Руки уже тряслись заметно, ныло в животе, крутило предчувствие. На Василисины звонки не отвечал. Не мог ничем утешить, а она заладила: «Убьют», и не переубедить.
Он остановил машину в каменных джунглях заснеженного города. Успокоился. Да, чёрт с ним Данилом, главное ассасина выловить. Все же чувства на ладони, нет братской любви. Он вышел из машины, дрожь пропала, сосредоточился на предстоящей встрече. Главное уметь хладнокровно реагировать на все ситуации.
Принюхался. Пахло страхом, очень сильным. Помчался на запах. Вряд ли два матёрых волка позволили себе такую глупость, как боязнь происходящего. Но он ненавидел, когда так сильно воняло в воздухе.
Среди гаражей одного из дворов, там, где фонари не достают своим светом, а деревья, укрытые снегом создают ещё большую тень в ночи, два мужика прижали между стен девчонку. Задрали ей юбку, порвали тёплые колготки.
У Дениса совсем времени не было, поэтому он с размаха влетел в узкий проём между гаражами, одного ударил головой об стену, с такой силой, что на оббитой железом стене осталась вмятина. Насильник упал без сознания. Другой преступник выхватил нож, собирался парня пырнуть, но Денис перехватил руку человека и сломал её в двух местах. Чтобы гад не орал, ударил в нос кулаком, и тот сполз на снег без чувств.
А девчонка-то лет пятнадцати, только скривлённую улыбочку у бойца вызвала.
-Беги, мелкая,- шуганул он её, и подросток побежала со всех ног в сторону жилых домов.
Запах уловить так и не получилось, пришлось бежать на слух, искать двух волков по району.
Шестнадцатиэтажка, одна из трёх. Дорожки перед ней вычищены, заледенели, а на газонах из снега горы метра три снега. Детьми лазы наделаны, горки во все сторону. Бабка идёт по дорожке и жалуется, что лёд чистый. Замерла человеческая женщина в ужасе, когда два взрослых мужика к дому подбежали и, запрыгнув на балкон запасной лестницы прямо по фасаду, один за другим поползли вверх.
Нашёл волков. Вот они, ползают по жилым домам.
Денис обогнул остолбеневшую старуху, устремился вверх за Данилом и его соперником, но не тут то было. Запрыгнул на первый этаж, ну на второй, а дальше тяжеловато так прыгать, да и два ловких бойца на пятом этаже исчезли с глаз долой, вошли в дом.
Тогда парень тоже вошёл внутрь. Лестница вверх и вниз. Выше на несколько этажей возня и рык волчий, стрельбы нет. По лестнице гораздо легче передвигаться, чем по стенам дома. Когда Денис достиг пятого этажа, бойцов уже не было. Присев, он окунул палец в лужицу крови и попробовал на вкус. Кровь ассасина. В этот момент Денис всей душой пожелал, чтобы у Данила ничего не получилось. Это он, Денис, будет мстить за отца и защищать клан. А лохи пусть живут среди людей.
С лёгкостью взлетел на шестнадцатый этаж, ощутив боль в мышцах. Мало тренировок у него. Решётка, что вела на технический этаж, была закрыта изнутри. Там дуэль, никого не пускают. Денис выбил замок, протиснулся вперёд. Пробежал по чердаку, и уже по запаху крови нашёл вход на крышу. Замок прострелил, но железная дверь не поддалась, пришлось плечом на неё наваливаться и выбивать. Не сразу, но дверь удалось открыть, вылетела пару кирпичей из хилой постройки на крыше.
Ветер ледяной подхватил волосы Дениса. Морозный воздух оседал инеем на его бороде. Небо чёрными тучами, что прятали луну, а потом раскрывали миру, полотном раскинулось над ним. Зарево огней, волнистым городским полотном разбегалось во все стороны.
На крыше снег недавно чистили, проход свободный. Два волка снесли несколько старых антенн, единым комом катались из стороны в сторону.
Не желая упускать врага, Денис прицелился и выстрелил в тёмно-серого, почти чёрного волка, но ранил брата.
Несмотря на ранение, волк Данила продолжил сражаться. Кубарем прокатились соперники к слуховому проходу на чердак и снесли старую хлипкую кладку кирпичей. Они обернулись людьми почти одновременно.
Ассасин скинул раненого Данила на чердак и, навалившись на стену, опрокинул её вниз, следом за соперником, похоронив Данила Клыкова под кирпичами.
Пришлый растянулся в боевой стойке, низко припав к крыше. Под капюшоном не было видно лица, только ухмылка на губах и два синих глаза горели огнём.