... Едва Игорь открыл ключом дверь своей квартиры, он увидел стоящего в коридоре отца. Волосы старика были всклокочены, глаза широко раскрыты. Он с напряжением в голосе спросил сына:
– Ну?
Игорь взглянул на отца, потом отвернулся, закрыл дверь и стал молча снимать плащ.
– Тебе что, черт возьми, там язык вырвали? Удалось договориться или нет?
– Успокойся, отец. Все не так страшно. У меня есть время подумать.
– Сколько времени? О чем подумать? Прекрати говорить загадками!
– Подумать над их предложением. До завтрашнего утра, – угрюмо ответил Игорь и прошел в зал.
Отец прошел вслед за сыном и сказал:
– Может быть, ты все же расскажешь?
Игорь молчал минуту и наконец решил выложить все начистоту:
– Папа, они изменили условия.
– Как изменили? – удивился старик.
– Твою профессорскую трехкомнатную они оценивают в сто пятьдесят. Остальные тридцать я должен доплатить.
– Где же ты возьмешь эти деньги?
– Пока не знаю.
– Ты. . Ты хочешь сказать, что нам придется продать и дачу?
– Не знаю. Попытаюсь занять у кого-нибудь.
– У кого?
– У друзей, – уныло произнес Игорь.
– Каких, к черту друзей?! – вспылил старик. – Они тебя бросили в самые критические минуты твоей жизни! У тебя нет друзей!
Он замолчал и стал нервно ходить по комнате взад-вперед. Потом он остановился и сказал:
– Но ведь и дачу не продашь и не заложишь так быстро! И почему эти мерзавцы так дешево оценили нашу квартиру?
– Хватит, отец, – не выдержали нервы у Игоря. – Неужели ты не понимаешь, что это какая-то подстава! Здесь кто-то играет направленно против меня. Видимо, им нужна сама квартира. Иначе как объяснить, что покупатель, которого я нашел за короткое время, без видимых причин отказывается от сделки? Или же кто-то просто хочет уничтожить меня.
– Кто? Кто, черт возьми?
– Не знаю! Я никому не переходил дорогу до такой степени, чтобы так за мной охотиться.
Отец уселся в кресло напротив Игоря.
– Ну, и что будем делать?
– Дай мне время до утра. Я сяду на телефон, попробую оформить закладную на дачу на приемлемых условиях.
Отец встал и удалился в свой кабинет, который одновременно служил ему и спальней.
Игорь Дубровин с тоской посмотрел вслед своему отцу, Александру Владимировичу Дубровину. Старик сильно сдал за последнее время. От былого статного элегантного профессора Дубровина, доктора философских наук, осталось немного.
Пожалуй, даже тогда, когда мать Игоря пятнадцать лет назад уходила от отца, такого с ним не было. Он, конечно, переживал развод с ней и ее отъезд в Америку к новому мужу, но все это он излечил довольно быстро. Или, по крайней мере, как казалось Игорю. Он с головой ушел в науку.
Тогда для Игоря и наступила по-настоящему взрослая жизнь. Он был предоставлен самому себе. Отец, конечно, заботился о нем, проверял уроки. Впрочем, он мог бы этого и не делать, поскольку Игорь всегда учился хорошо. Со своей стороны Игорь еще тогда понял, что заботу скорее нужно проявлять ему об отце. И он старался как мог.
Домашние дела взяла на себя мать отца, бабка Игоря, и везла этот воз до конца своей жизни. Она умерла четыре года назад, когда Игорю исполнился двадцать один год.
Глава третья
Ольга вышла на улицу и быстрым шагом направилась в направлении своей машины. Идти до нее было примерно пять минут. Примерно столько же понадобится ментам, чтобы добраться до места происшествия. И это в лучшем случае, если их сразу же вызвать.
Сев в свой «Жигуленок», Ольга бросила шапку в тайник под сиденьем, куртка была вывернута наизнанку и превратилась из черной в цветастую красно-желтую. Русые волосы разлетелись по плечам. Несколько движений гребешком, и они были тщательно расчесаны. На нос она нацепила очки с самыми маленькими диоптриями.
Заведя машину, она не спеша вырулила на Бакунинскую. Вдалеке послышался вой милицейской сирены.
Несмотря на то, что время было позднее, по Бакунинской продолжалось оживленное для такого часа движение. Уже в районе Разгуляя ей навстречу выехал еще один милицейский уазик. Но менты, завидев за рулем «Жигулей» светловолосую девчушку, если и обратили на нее внимание, то совсем по другому поводу, отличному от того, по какому они отправлялись на место вызова.
Через двадцать минут езды по ночной Москве, уже на подъезде к МКАД, ее все же остановили менты. Однако, заметив за рулем очкастую симпатичную девицу, они лишь отпустили несколько сальных шуточек, смысл которых сводился к тому, что проститутки теперь сами ездят по вызову. Ольга сделала вид, что глубоко обижена этими наглыми высказываниями, и как только улыбающийся сержант возвратил ей документы после проверки, нажала на педаль акселератора так, что «Жигули» с пробуксовкой стартанули с места и выехали на проезжую часть.
Но сержант лишь улыбался, глядя вслед удаляющемуся «Жигуленку». Потом, поправив свой короткоствольный АКМ, он поднял жезл в сторону едущей на него белой «БМВ».
Достигнув системы гаражей на Московской кольцевой дороге, Ольга поплутала по ним несколько минут и подъехала к станции техобслуживания, на которой брала машину у пожилого осетина. Похоже, что этот мужик находился на своем рабочем месте и днем и ночью. И сейчас, в третьем часу ночи, он был там.
Ольга поставила машину в гараж и, подойдя в бендешку к осетину, отдала ему техпаспорт и права.
– Номера перебивать надо? – спросил он, угрюмо глядя на машину.
– Думаю, не стоит.
– Ладно, посмотрим, – сказал он.
– У тебя заночевать можно?
– Можно, – ответил он. – Только здесь простыни не такие белые, как дома.
– Ничего, я привычная, – сказала Ольга.
Она заварила крепкий чай в металлической кружке и прошла в бендешку, в которой жил и работал старик. «Все равно заснуть не удастся», – подумала она.
Выпив чай, Ольга улеглась на жесткий топчан, подложив под голову свою куртку. Накрылась же она старой солдатской шинелью, от которой пахло машинным маслом и табаком.
Бендешка была покрыта полумраком. Свет поступал лишь от фонаря со двора. Ольга достала пачку сигарет и закурила. Этих часов она боялась больше всего.
Часы после дела...
Нервное напряжение и азарт улетучивались, уступая место угрызениям совести и мыслям о правильности своего жизненного выбора.
Ольга была убеждена, что все ее жертвы в жизни были мразью. Всего их было семь, включая сегодняшнего Мохначева. За шесть она получила деньги. Исключение составил лишь первый...
Собственно, с него и началась ее профессиональная карьера. Хотя эта фраза применительно к деятельности, которой занималась Ольга, звучала и несколько необычно.
Майор милиции Шамонин был первым гадом, которого она отправила к праотцам. Он изломал не только ее, но и множество других жизней.
То, что с ней сотворил он, когда она попалась ему в лапы семнадцатилетней девчонкой, останется у нее в памяти на свою оставшуюся жизнь. Она и представить себе не могла, что человек в погонах, офицер, может позволить себе такое...
Практически все свое детство Ольга провела среди людей в погонах. Потому что отец Ольги, армейский подполковник Сергей Николаевич Новиков, постоянно таскал свою дочь по гарнизонам.
Мать Ольги умерла довольно рано, когда ей было шесть лет. У нее было слабое сердце. Отец после смерти супруги так и не сошелся ни с какой-либо другой женщиной.
Одни не соглашались выходить замуж за отца-одиночку, постоянно меняющего место жительства в связи с перебрасыванием его из одной части в другую. Вторых он отвергал сам, так как считал, что они не подходили на роль воспитательницы Ольги. Да и времени на личную жизнь у командира разведроты воздушно-десантной бригады особо не было.