Я поспешно отогнал эти мысли. Не хотелось, чтобы он учуял их, обнюхав меня. Пока нет. Потому что влечение в действительности не являлось нашей проблемой. Особенно прямо сейчас.
Я прочистил горло, и Джо снова глянул на меня.
Наши взгляды встретились, словно в автокатастрофе, столкнувшись и разлетевшись вдребезги.
Стало так неловко, как никогда раньше.
Но это было уже хоть что-то. Больше, чем мы испытывали с ним за очень долгое время. Я не мог не думать о нашем единственном поцелуе, о том сухом прикосновении его губ к моим, когда мы лежали рядом. «Я вернусь к тебе», — сказал Джо тогда, и разве я ему не поверил? Разве я не верил каждому его слову?
Верил.
И он вернулся. Как и пообещал.
Просто это заняло больше времени, чем мы думали.
Мы с ним заговорили одновременно.
— Ты…
— Завтра…
И оба тут же умолкли.
Джо кашлянул.
— Ты первый.
Я кивнул, потому что это должен был быть я.
— Завтра. Полнолуние.
— Да? Наверное. Думаю, так и есть, — он прекрасно знал это, но поддразнивал меня.
— Есть какие-нибудь планы?
Пожав плечами, Джо почесал затылок.
— На самом деле я об этом еще не думал.
Что, естественно, было ложью.
— Если ты не занят. Мы могли бы. Побегать. Твоя стая. И моя.
— Ты готов пойти на это? — он выглядел удивленным.
— Ты был здесь первее меня, Джо. Это твоя земля.
— Но это же…
— Просто скажи. Ты согласен?
— Да, — яростно закивал он. — Да. Я могу. Мы можем. Это будет…
— Здорово, — ответил я. — Это будет здорово.
И я понятия не имел, что еще добавить после этого. Потому что в действительности сказать мне нужно было слишком многое.
Поэтому я вообще ничего не сказал.
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Вбирая друг друга взглядом. Я попытался заставить себя сделать шаг к нему, просто чтобы… быть ближе. Но не смог.
— Ладно, — произнес я наконец. — Тогда до завтра.
Джо нахмурился, когда я обошел его, направляясь по грунтовой дороге к старому дому.
— Окс, — тихо позвал он, стоило нам оказаться плечом к плечу.
Затаив дыхание, я ждал.
— А мы… — он умолк. Покачал головой. Испустил разочарованный стон. — Нам надо поговорить. О том, что тебе следует знать. Обо всем. Есть кое-что, что ты должен услышать. От меня. Мне нужно, чтобы ты… просто. Ты мне нужен.
Я старался не обращать внимания на жар, расползающийся по коже, пытаясь сосредоточиться на том, что было действительно важно.
— Он явится сюда?
Джо знал, кого я имею в виду.
— Думаю, да.
— Пока что мы в безопасности?
— Да. Да. Это может подождать несколько дней. Но…
— Тогда все остальное тоже может подождать.
— Окс.
Я ничего не ответил.
— Ладно, — вздохнул Джо.
Каким-то чудом мне удалось уйти.
На следующий день, когда небо уже темнело, моя стая собралась на кухне в старом доме. Я до сих пор по возможности избегал гостиной. Элизабет с Марком по-прежнему ночевали в доме в конце переулка, но Робби вернулся в старый дом, заняв свободную спальню, прекрасно зная, что мамина комната неприкосновенна. Очевидно, его присутствие в главном доме не устраивало Картера с Келли, которые напрямую сказали мне об этом. Что по этому поводу думал Джо, я понятия не имел.
— Ты в этом уверен? — спросил меня Робби. — Мы их даже не знаем.
— Хотелось бы думать, что все-таки знаю, — беспечно заметила Элизабет. — Я родила большинство из них.
Робби слегка поморщился.
— Прости.
— За то, что родила? — поддразнила она.
Покраснев, он пробормотал что-то невнятное.
— Он прав, — поддержала Джесси. — Полнолуния с вами — совсем другое дело. Этих волков мы хорошо знаем. Остальных же большинство людей, собравшихся здесь, не знают совсем. Ты уверен, что они достаточно контролируют себя? Ты хоть раз видел, как они перекидываются с момента их возвращения?
Я этого не видел, поэтому так ей и сказал.
— Они откололись от остальных, — напомнила она. — В чем же тогда их отличие от Омег?
— У них оставался Альфа, — объяснил Марк. — И есть до сих пор. Может, их и не было… здесь, но у них все равно был Альфа, чтобы черпать свою силу.
— До тех пор, пока ни один волк не вгрызется мне в задницу, присосавшись к ней, я не против, — объявил Рико.
— Как всегда, лаконично, — заметил Таннер, дав ему подзатыльник.
— Pendejo[7], — пробормотал Рико.
— Никто ни к кому не присосется, — заверил я.