— А, — проронил я. — Тогда, полагаю, я мог бы сказать то же самое и о тебе. Раз уж все изменилось. Раз уж ты прошел через дерьмо. То уж точно сможешь вытащить голову из задницы.
— Окс, клянусь…
— Ссыкло.
— Говнюк.
Я улыбнулся ему.
Дотянувшись, Гордо обхватил мою шею сзади и свел наши лбы вместе. Мы смотрели друг другу в глаза. Вблизи его лицо казалось размытым. Я мог поклясться, что ощутил, как крошечные нити его магии пробежали по моей коже, нечто сродни несильному электрическому покалыванию.
Какое-то время мы так и стояли. Затем он откинул голову и поцеловал меня в лоб, крепко прижавшись губами. Потом оттолкнул и направился к своему грузовику.
— Исправь это, Окс, — крикнул Гордо через плечо. — Или положи всему конец. Дай ему объясниться или не давай. Просто сделай уже хоть что-нибудь, потому что чем дольше ты затягиваешь с этим, тем сильнее мне хочется дать тебе по роже. Ваши дурацкие чувства передаются всем нам, и от этого мне хочется блевать.
Словами не передать, как сильно я любил этого человека.
Джо ждал меня на грунтовой дороге, как я и предполагал.
Я больше не мог выплюнуть «пока рано». Не мог пройти мимо, притворившись, будто его там нет.
Как не мог делать вид, что мое сердце не было разбито на протяжении очень долгого времени.
Что ничего не чувствую, когда Джо стоит передо мной.
Не теперь. Уже нет.
— Привет, Окс, — поздоровался он.
— Привет, Джо, — ответил я.
Он улыбнулся, но улыбка вышла неуверенной.
Я попытался улыбнуться в ответ. Не знаю, насколько хорошо у меня получилось.
— Полагаю, нам нужно поговорить, — сказал он.
— Да. Думаю, нужно, — согласился я.
Наш диалог звучал просто нелепо.
— Слушай, — вздохнул Джо. — Эм… Просто. Что бы ни случилось. Ладно. Что бы ты ни… решил. Хочу, чтобы ты знал, я говорил серьезно.
— Говорил — что?
— Все. Все, что я когда-либо говорил тебе. Абсолютно все, Окс.
Мое горло слегка сжалось.
— Да, Джо, — ответил я хрипло. — Хорошо.
Он кивнул, а затем повернулся и зашагал по грунтовой дороге.
Я шел рядом с ним.
Моя рука коснулась его руки. Не знаю, нарочно или нет.
Я проклинал себя за то, что у меня не хватает смелости просто дотянуться и взять его за руку. Мы делали это бесчисленное количество раз. До того, как он…
Просто раньше.
Но Джо принял решение за нас обоих, так как стоило нам в очередной раз соприкоснуться, он вцепился в меня, переплетя наши пальцы и крепко сжав их. Мой большой палец прижался к точке пульса на его запястье, чувствуя нервное, беспорядочное биение, что скрывалось под кожей.
Я держался за него так крепко, как только мог.
Старый дом пустовал, когда мы подошли к нему. В доме в конце переулка горел свет, а внутри было заметно движение — волки. Люди разошлись по своим домам. Робби, скорее всего, бегал где-то в лесу, хотя я не мог сказать этого наверняка. Потому что был слишком ошеломлен близостью Джо.
С их стороны было весьма заботливо оставить нас наедине, хотя особо деликатными волков вряд ли назовешь.
Впрочем, я не знал, умеют ли оборотни вообще быть деликатными.
Если уж на то пошло, я понятия не имел, применимо ли это определение ко мне самому.
Джо слегка колебался, глядя на дом, и я вспомнил тот день, когда он сидел у меня на спине — маленький «торнадо», сожалевший о том, что меня расстроило. Он не был в этом доме с той самой ночи. С ночи, когда умерли Томас и моя мама.
Я отпустил его руку, и он вздохнул, пока мы поднимались по ступенькам на крыльцо.
Дверь была не заперта. Я толкнул ее, и Джо последовал за мной внутрь дома.
Стоило ему переступить порог, как его глаза моментально вспыхнули красным, а когти и клыки удлинились, словно он не в силах был контролировать их.
— Твою ж мать, — ругнулся он. — О боже. Он не. Не такой, как раньше. Он не похож на…
— Джо, — резко сказал я, стараясь держаться на безопасном расстоянии.
— Я чувствую его запах, — прорычал Джо с полным ртом острых зубов. — Он был здесь. Он до сих пор здесь. Он пропитал собой все дерево. Пропитал стены. Он…
И тут меня осенило.
— Робби.
Джо перевел взгляд на меня, и на краткий миг показалось, что я не успею вовремя дотянуться до своей монтировки, потому что несмотря на то, что я был Альфой, я все равно оставался Альфа-человеком, а Джо был кем угодно, но только не им.