Но это не страшно. Потому что у Джо их и без меня оказалось предостаточно.
— Папа знал, — сказал Джо. — Уже тогда, думаю, он знал, что ты не такой, как все. Что помимо того, какой ты замечательный, добрый и удивительный, есть еще что-то. Не что-то большее, потому что того, кем ты являлся, само по себе было достаточно. Но существовала еще какая-то часть тебя. Которую он разглядел и узнал. Понятия не имею, как. Но… Окс. Папа знал, понимаешь? Я правда думаю, что он знал.
Томас всегда наблюдал за мной. Я осознавал, что должен что-то сказать, что угодно, лишь бы заполнить тишину, что наступила после слов Джо. Я был в долгу перед ним. И перед самим собой.
— Он до сих пор у меня, — произнес я.
Джо кивнул и слабо улыбнулся, но улыбка быстро исчезла.
— Хорошо, — сказал он сдавлено. — Это хорошо. Да. Правда? Это очень хорошо, Окс. Я знаю…
— Теперь все иначе.
Джо резко умолк, не договорив до конца.
— Я уже не тот, — произнес я.
— Я знаю, — повторил он. — Я понял это, как только вернулся. Даже еще раньше. Стоило ступить на территорию, и я все понял.
— А ты знал? Что я стал Альфой? Здесь, после того, как ты ушел?
— Я не слышал о тебе, — покачал он головой.
— Альфе Хьюз известно.
Джо выглядел удивленным.
— Откуда? Неужели они…
— Робби.
— Робби? — нахмурился Джо.
— Он явился сюда, чтобы… шпионить за нами? Вероятно. Не знаю. Он был новым Осмондом.
— И ты впустил его в стаю? — потребовал ответа Джо.
Я холодно посмотрел на него.
— Он не принадлежит Хьюз. Он принадлежит мне.
Джо отшатнулся, словно я его ударил.
— Окс, ты же знаешь, что сделал Осмонд. Он предал моего отца. И насколько нам известно, Хьюз тоже была в этом замешана! Они могли годами замышлять его смерть.
— Робби не такой, — ответил я. — Все обстоит совсем иначе.
— Ты этого не знаешь, — выплюнул Джо. — То же самое они говорили и об Осмонде.
— Все дело в Робби? Или в тебе?
— Какого черта.
— Он мой друг, Джо.
— Точно, — сказал Джо, отбросив всякое притворство. — И ничего больше. Он ведь совсем не хочет большего.
— Я не хочу большего.
— Он не может… он не…
— Я сказал ему. Он знает.
— Знает — что?
Но пока что я не был к этому готов. Было бы слишком просто дать Джо сорваться с крючка. И часть меня хотела этого. Потому что я невыносимо устал. От гнева.
— Ты вычеркнул нас из своей жизни.
Джо сделал шаг назад.
— Окс.
— Ты написал «Прости». Посреди ночи, прекрасно зная, что я этого не увижу. Как трус. Ты написал «Прости», после чего от тебя больше не было ни слова. Мы ничего от тебя не слышали. В течение долгих лет.
Джо готовился к новой схватке. Я видел по его каменному выражению лица. Но не собирался спускать это ему с рук. Он во многом ошибался. Однако именно это, как я считал, стало его самой большой ошибкой.
— Я сделал, что должен был, — произнес он ровным голосом.
— Что должен был, — эхом отозвался я. — И с чего же это вдруг?
— Мы не могли отвлекаться.
— Верно, — фыркнул я. — И под этим «мы» ты подразумеваешь всех вас. То есть все с этим согласились.
Джо колебался.
— Все было как раз-таки наоборот, — надавил я, — верно? Не все согласились с твоим решением.
— Это не…
Я с силой ударил рукой по столешнице.
— Не смей говорить, что это не имеет значения. Это имеет значение. Все это имеет значение. Я понимаю, каково тебе было, Джо. Я уловил…
— Ничего ты не понимаешь, — взорвался он. — Ты не понимаешь, потому что тебя там не было!
— И кто же так решил? — холодно поинтересовался я. — Ты совершенно ясно дал понять, что…
— Не надо, — остановил он, указывая на меня когтем. — Не смей говорить, что ты не был мне нужен. Ты не можешь так говорить, потому что это неправда. Ты был мне нужен. Ты был дико мне нужен, мать твою.
— В этом-то и заключалась проблема, верно? — сказал я, и все части головоломки медленно встали на свои места. — Я был твоими узами. И ты не мог сделать то, что намеревался, пока я ими оставался.
— Каждый раз, когда видел твои слова, — признался Джо. — Каждый раз, когда писал тебе ответ, мне все сильнее хотелось вернуться домой. К тебе. К остальным. А я не мог, Окс. Я не мог, потому что у меня была обязанность. Он отнял у меня и, что еще хуже, отнял у тебя. И я не мог сделать то, что было нужно, пока мне напоминали о доме. Так что да, я положил этому конец. Оборвал связь с вами. И сделал это, потому что ты мне слишком небезразличен, а из-за этого я был не в состоянии делать то, что требовалось. Я твердил себе, что если буду держаться от тебя подальше, уберегу от всего этого, ты будешь в безопасности.