За столом воцарилась тишина, но Джо смотрел лишь на меня.
— У меня тоже бывают кошмары. Но потом я вспоминаю, что сейчас не сплю, и плохие сны не могут добраться до меня, пока я бодрствую. Тогда мне становится лучше.
— Хорошо, — ответил он. — Хорошо.
Я сдал все экзамены. Нахер Стоунуолла Джексона.
ГЛАВА 5
КРАСИВЫЙ ПАРЕНЕК/ОТЪЕБИСЬ
Мама познакомилась с Беннетами в середине лета на одном из воскресных ужинов. Нервничала, как и я. Проводила руками по платью, разглаживая складки. Накручивала на палец прядь волос.
— Они кажутся такими шикарными, — призналась она, а я лишь рассмеялся, потому что они действительно производили такое впечатление, но на деле были совсем другими.
Мама неловко улыбнулась, когда Элизабет обняла ее. Позже они сидели на кухне и пили вино. Мама хихикала. Ее лицо слегка разрумянилось от веселья и выпивки.
Томас работал дома. Никогда не понимал, чем именно он занимается, но поздними вечерами Томас всегда висел на телефоне, созваниваясь с кем-то то ли из Японии, то ли из Австралии, а по утрам с кем-то из Нью-Йорка и Чикаго.
— Финансы, — объяснил Картер, пожимая плечами. — Деньги и что-то бла-бла-бла скучное. Ты не можешь умереть на этом уровне, Окс. Он слишком легкий.
Элизабет рисовала. Она сказала, что этим летом у нее «зеленая фаза». Все было зеленым. Она заводила пластинку на старом виниловом проигрывателе Кросли и повторяла что-то типа: «сегодня, сегодня, сегодня» и «а вот интересно», затем начинала рисовать. Это всегда был контролируемый хаос. Порой на ее бровях появлялась краска, а на лице улыбка.
— Очевидно, что она хороша, — заметил мне Келли. — В музеях же висит всякое дерьмо. Только не говори ей, что я сказал такое, но мне кажется, что все выглядит одинаково. В смысле, я тоже могу брызнуть краской на холст. Где мои деньги и слава?
Я шел по грунтовой дороге после работы, а Джо уже ждал меня.
— Привет, Окс, — сказал он и широко улыбнулся, очень широко.
Временами бывали дни, когда мне не разрешалось к ним приходить. Два, три или четыре дня подряд.
— Время для семьи, Окс, — говорила Элизабет.
Или:
— Сегодня дети останутся дома, Окс, — предупреждал Томас. — Приходи во вторник, ладно?
Я все прекрасно понимал, ведь я не являлся частью их семьи. Я не знал, кем был для них, но прогонял удручающие мысли прочь. Мне это было не нужно. Слишком много своих проблем, чтобы думать еще и об этом. Уверен, они не хотели обидеть меня. Спустя пару дней Джо снова ждал меня на дороге, он обнимал меня и говорил: «Я скучал по тебе». Я провожал его домой, и Элизабет всегда встречала меня словами:
— А вот и наш Окс.
А Томас всегда спрашивал:
— Ты в порядке?
И все снова было как прежде.
В те ночи я лежал в постели, погрузившись в свои мысли, слыша отдаленные звуки, которые, могу поклясться, напоминали вой волков. Луна сияла, полная и яркая, освещая комнату, словно солнце.
Беннеты ни разу не приходили ко мне домой. Я никогда не заговаривал об этом, они тоже. Я и не задумывался над этим по-настоящему.
— Уходишь сегодня пораньше? — спросил Гордо в один особо влажный день в конце августа.
Я оторвался от разборки генератора:
— Да. Надо оформиться.
Я захватил с собой сменную одежду, чтобы от меня не воняло металлом и маслом.
— Твоя мама на работе сегодня?
— Да.
— Хочешь, пойду с тобой?
Я покачал головой.
— Справлюсь.
— Старшая школа. Это тяжело.
Я закатил глаза.
— Заткнись, Гордо.
— Пойдешь с тем красивым пареньком, papi? — крикнул Рико с другого конца сервиса.
Я покраснел, хотя это ничего не значило.
Гордо прищурился.
— Что еще за красивый паренек?
— Наш большой мальчик оттяпал себе лакомый кусочек, — сказал Рико. — Таннер видел их пару дней назад.
Я застонал.
— Это просто Картер.
— Картер, — произнес Таннер с придыханием.
— Картер? — переспросил Гордо. — Кто он такой? Я хочу встретиться с ним. В моем кабинете, чтобы запугать его до усрачки. Мать твою, Окс. Надеюсь, вы хоть пользуетесь ебаными презервативами.
— Да, — поддакнул Крис. — Убедись, что у тебя будут ебаные презервативы вместо обычных. Они лучше. Для ебли.
— Трах-тибидох! — воскликнул Рико.
— Я вас всех ненавижу, — пробормотал я.
— Брехня, — заметил Таннер. — Ты любишь нас. Мы приносим тебе радость и счастье.