Футболка Джо задралась, и я коснулся поясницы, крепко надавив на нее, прижимая его плотнее к себе и одновременно подаваясь бедрами навстречу, желая грубого трения. Он застонал мне в рот, когда наши члены на мгновение соприкоснулись, а затем скользнули по друг другу.
Джо отстранился, совсем чуть-чуть, его губы все еще касались моих.
— Я не знаю, что делать, — признался он, — я никогда этим не занимался, понятия не имею, что делать, — и глаза его пылали красным пламенем ярче, чем когда-либо прежде, как будто он сгорал изнутри.
— Ничего, — ответил я. — Зато я знаю, правда, я позабочусь о…
Чего в действительности ни в коем случае не стоило говорить моему нынешнему партнеру, находясь с ним в постели, особенно если это касалось прошлого сексуального опыта, а он был Альфой, способным заводиться с пол-оборота. В ту же секунду, как слова сорвались с губ — потому что я действительно знал, что нужно делать — мои руки грубо пригвоздили над головой, а Джо зарычал мне в лицо, оскалив острые зубы и сверкая глазами, что пылали невероятно ярко.
— Ты же сказал, что не занимался этим, пока меня не было, — прорычал он, вжимаясь в меня бедрами, словно их не касался тот факт, что он зол.
Не то чтобы у него вообще было право злиться.
— Так и есть, — огрызнулся я в ответ. — Я же сказал, что я…
— Никого больше, — рыкнул он, а затем демонстративно качнул бедрами, как будто хотел увидеть мою реакцию вблизи.
Я не мог сдержаться, чтобы не закатить глаза, непроизвольно облизнув губы.
— Джо… — выдохнул я, и он повторил движение снова, на этот раз сильнее.
— Скажи это, — горячо потребовал он, прижимаясь своим лбом к моему, снова и снова двигая бедрами. — Скажи это, Окс.
Это был полный пиздец. Правда. Потому что я знал, чего он хочет, что это значит для волка, и это было дико собственническим требованием, которое шло вразрез с тем, кем я являлся. Я не был вещью.
Но, черт возьми, оно действовало на меня так, как ничто другое не смогло бы.
Альфа во мне заскрежетал зубами при этой мысли.
Однако существовала и другая часть меня, которая была даже больше, и являлась исключительно Оксовской, и вот она твердила: «да, да и еще раз да».
— Скажи это, — требовал волк у моего уха.
— Да, — хрипло произнес я. — Твой, Джо. Я твой.
Он задрожал надо мной, резко втянув воздух, словно опешив, как будто не ожидал, что я соглашусь с ним и сделаю то, что он требует. Я понятия не имел, насколько глубоко пустила корни его неуверенность и как далеко завели его инстинкты, но подобного Джо явно не ожидал.
И в голову пришла мысль, что именно этот момент и станет началом. Для нас обоих.
Потому что, несмотря на то, что он все еще казался неуклюжим, несмотря на то, что не знал, что нужно делать, Джо оседлал мою талию, плотно прижав колени к бокам. Он снова качнул бедрами, и схватившись за низ футболки, стянул ее через голову, обнажив широкую грудь с порослью волос и рельефные мышцы живота. Швырнув футболку на пол, Джо откинулся назад, опираясь на руки, когда я провел ладонью по его животу, поднимаясь к груди. Небольшие завитки волос окружали темные соски. Я сжал один из них и резко крутанул, наблюдая, как мышцы пресса Джо напряглись, а рот приоткрылся.
Приподнявшись, я обнял его за спину, прижимая ближе к себе, а затем лизнул там, где только что были мои пальцы. Сосок затвердел под напором языка, и я царапнул его зубами, просто чтобы почувствовать, как Джо дрожит.
Его член прижимался к моему животу через джинсовую ткань, но я еще не был к этому готов. Джо перегнулся через меня, пока я терзал его плоть зубами, и потянул за рабочую рубашку, задирая ее вместе с майкой, которую я обычно носил под ней, до самых плеч. Я слегка наклонился, помогая ему избавлять меня от одежды. Я не видел, куда Джо ее отшвырнул, потому что моей обнаженной кожи коснулась его кожа. Он весь пылал, почти лихорадочно, когда откинул мою голову назад и снова поцеловал, небрежно и влажно. На вкус он был именно таким, как я и ожидал, чистым и сильным. Джо обхватил мое лицо ладонями, а я скользнул руками ниже, схватил его за задницу, и, сжав ее, притянул Джо еще ближе.
Он прошептал мое имя мне в губы, прежде чем я снова запрокинул голову. Отыскав чувствительное место возле горла, Джо впился в него зубами, желая оставить отметину на коже. Что-то во мне перевернулось с ног на голову, зарычав при мысли о том, что он пометит меня, хотелось заставить его сосать сильнее, использовать больше зубов. Хотелось, чтобы засос был на виду у всех, чтобы каждый безошибочно понимал, кто его там оставил. Такие мысли никогда раньше меня не посещали, но с другой стороны, я ведь никогда и не был с кем-то вроде Джо.