Пока он продолжал метить меня, я пропустил руку между нашими телами, пытаясь схватить его за джинсы. Однако промахнулся, вместо ширинки пальцы скользнули по твердому контуру его члена. Это вышло случайно, но когда Джо заскулил мне в шею я сделал так снова. Сжал сильнее, уже целенаправленно. И он толкнулся в мою ладонь, желая большего, но джинсовая ткань казалась слишком мягкой, а трение чересчур слабым.
Положив руку ему на грудь, я оттолкнул Джо, вынуждая его снова откинуться назад. Глаза ярко пылали красным, а веки отяжелели, пока он, приоткрыв рот, наблюдал за моими действиями. Его губы распухли и влажно блестели, и в голове мелькнула дикая мысль, что это моя заслуга. Именно из-за меня он выглядит подобным образом.
Я расстегнул пуговицу на его джинсах привычным движением запястья, что заставило Джо зарычать. Я проигнорировал этот звук. Ему не следовало расстраиваться из-за моего опыта, тем более, что именно Джо собирался извлечь из него всю выгоду.
— Господи, — пробормотал я. — Ты что, вообще не носишь нижнее белье?
Джо дерзко ухмыльнулся, глядя на меня сверху вниз.
— Я не терял надежды.
Я фыркнул и провел пальцами по основанию его члена, жесткие волоски на лобке царапнули тыльную сторону руки. У Джо перехватило дыхание, а я практически лишился дара речи от того, что дразнил его, что он был здесь, что мы с ним наконец-то вместе, и я дразнил его. От мысли, что только я прикасался к нему подобным образом (а теперь у меня не осталось никаких сомнений в этом), я чувствовал себя лишь сильнее. Я единственный, кто видел его таким.
(«И единственный, кто когда-либо увидит», — прошептал тихий голос в голове, но я заткнул его, потому что это было уже слишком, слишком даже думать об этом, хотя подсознание твердило: «да, да, и еще раз да»).
Осторожно расстегнув молнию, я вытащил член Джо из джинсов. Необрезанный и наполовину отвердевший, он был чуть тоньше моего и, возможно, немного длиннее. От его тяжести в ладони слегка закоротило мозг. У волков температура тела гораздо выше, и он ощущался горячим в руке. Я обхватил его, сжимая так осторожно, как только смел, наблюдая как скользит крайняя плоть, когда застонав, Джо толкнулся в мой кулак.
— Окс… — выдохнул он, будто задыхаясь.
— Я знаю, — нежно сказал я, крепче сжимая его.
— Ты должен…
— Я знаю.
— Сделай же что-нибудь!
Я отпустил его, и Джо тяжело выдохнул, словно от удара в живот. Прежде чем он успел что-то возразить, я поднес руку к его лицу.
— Оближи.
Без лишних вопросов он схватил мою руку и прошелся языком по всей ладони, между пальцами, а затем всосал два из них в рот, сделав их скользкими и влажными. Я стиснул зубы, пытаясь не оттолкнуть его и не взять то, чего мне действительно хотелось прямо здесь и сейчас. Но речь была не обо мне. Пока нет. Нужно было доставить удовольствие ему.
Я отдернул руку, и Джо заскулил, вытирая рот тыльной стороной ладони.
— Что ты…
Он не договорил, задохнувшись, стоило мне снова обхватить его стояк и, используя его же слюну, скользнуть сжатой ладонью сверху вниз и обратно. Руки Джо легли мне на плечи, выпустив когти, но не впиваясь в кожу, пока я дрочил ему. Мышцы его пресса напряглись, когда подавшись вперед, я лизнул грудь. Джо обвил руками мою шею, притягивая меня еще ближе, едва оставляя достаточно места для моей руки, ритмично двигающейся между нами. Он рычал мне на ухо, хотя это больше походило на непрерывное мурлыканье, за которое я собирался долго потешаться над ним позже.
Стоило провести большим пальцем по головке, как бедра Джо непроизвольно дернулись. Я застонал, мой член, пойманный в ловушку под его задницей, болезненно уперся в молнию. Я не мог кончить от этого, да и не хотел. Потому что уже давно вырос из пацана, спускающего себе в джинсы.
Я уткнулся в шею Джо, скользнув кончиком носа по коже, и только погодя осознал, что Джо не замер и не отстранился. Он обнажил свое горло передо мной, как будто это ничего не значит, словно он не был Альфой, который не привык к подобному. Я знал, что горло — уязвимое место для волка. Это показывало ранг, особенно для Альфы. Беты всегда обнажали свои глотки перед Альфой в знак уважения. Даже люди в моей стае делали это всякий раз, когда видели меня — бессознательное действие, в котором они скорее всего не отдавали себе отчета.
Но его голова была откинута назад, как будто ему никогда не угрожали, словно ему никогда раньше не причиняли боли, и я знал, что это значит. Я вцепился зубами в кожу и укусил, не настолько, чтобы пустить кровь, но достаточно, чтобы он почувствовал это. Судя по звукам, которые издавал Джо, его волк скребся под кожей, желая вырваться на волю, и я чувствовал себя больше животным, чем человеком, в голове на бесконечном повторе крутилось только «мой» и «пара», и «заявить права».