Но присутствовало и еще что-то. Нечто большее.
В комнате раздавались тихие удары, накладывающиеся поверх друг друга.
Некоторые звучали в унисон.
Другие — нет.
Но все они были медленными и мелодичными.
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это.
Сердцебиение.
Я слышал, как бьются сердца.
Различал их одно за другим.
Со мной в комнате было десять человек.
Их должно было быть одиннадцать.
Их должно было быть одиннадцать.
Их должно было быть…
— Тише, — прошептал голос у моего уха. Прохладная рука коснулась разгоряченного лба, убирая с него волосы. — А то разбудишь остальных.
— Я даже слова не сказал, — слабо пробормотал я.
— Знаю, — произнесла Элизабет. — Но тебе и не обязательно это делать. Больше нет.
Я понимал, что она имеет в виду. И почему она об этом говорит. Но это казалось невозможным.
И я знал чьего сердцебиения не доставало.
— Джо? — спросил я.
— Закрой глаза, — произнесла она мне на ухо. — Потому что теперь все по-другому, и ты должен найти способ сохранить свою человечность. Закрой глаза, Окс. И слушай.
Я так и сделал.
Я много чего слышал.
А чувствовал и того больше.
Слышал сердцебиение моей стаи, что лежала вокруг меня на полу гостиной в доме в конце переулка. Вокруг нас были разложены подушки и одеяла, и все свернулись калачиком друг напротив друга, каким-то образом дотягиваясь и соприкасаясь, волки вокруг людей. Я находился в центре. Элизабет лежала рядом с моей головой. Справа от меня было пустое место.
Я слышал их дыхание.
Тихие вздохи, которые они издавали во сне.
Я принюхался к ним. Пот, грязь и кровь, но под всем этим улавливался лес и деревья, солнечный свет, просачивающийся сквозь полог листьев, и этот особый запах, что бывает прямо перед грозой, резкий и землистый.
Но присутствовал и другой запах. Более тонкий, заложенный в каждом из них.
Я узнал его, потому что он был моим собственным.
Они все пахли как я.
Как их Альфа.
Хотя был он не только моим.
Потому что, дополняемый моим собственным ароматом, там был сильный запах другого.
И этот запах, о, этот запах будто вонзил в меня свои когти у основания шеи и одновременно у основания позвоночника, а затем дернул.
Я зарычал, больше по-звериному, чем по-человечески.
Стая зашевелилась вокруг меня, но не проснулась. Я слышал, как их сердцебиение слегка участилось от звука, который вырвался из моего горла.
Я последовал за запахом.
В конце переулка стоял дом.
Пахло стаей, и этот запах пропитал собой все дерево.
Слышались голоса, отголоски прошлого, людей, что собрались в воскресенье, потому что это была традиция.
Повсюду присутствовал запах другого Альфы, но это не раздражало.
Он был частью этого дома.
Вплетаясь в каждую доску. Каждую стену. Каждую плитку.
Он был здесь, с нами.
И всегда будет.
Дальше.
Вокруг дома в конце переулка была примыкающая территория.
Маленький «торнадо», требующий, чтобы его родители рассказали ему о конфетах и сосновых шишках. Эпичном и восхитительном.
Был еще один дом.
Старый дом.
Дом, в котором когда-то поселилась печаль из-за трусости отца.
Дом, который вновь стал целостным благодаря любви волков.
Кровь на полу, скрытая от посторонних глаз, но захороненная в его костях.
Здесь она смеялась.
Лопала мыльные пузыри.
Села за стол и сказала мне, что у нас все будет хорошо, показала мне, что с нами обоими все будет хорошо.
Между этими двумя домами существовала некая линия, связь, нить, более прочная, чем я когда-либо мог представить, которая связывала их. Они не были разделены. Они были одним целым. И являлись таковым уже очень долгое время.
Дальше, я должен был двигаться дальше.
Меня тянуло.
Я толкнулся вперед.
Через траву. Через деревья.
Я слышал каждую птицу.
Каждого оленя.
Слышал, как опоссумы прятались в кустах.
А полевки под землей.
Белки взбирались по стволу дерева.
Среди гор затерялся городок.
В нем жили люди.
Я не чувствовал их так же, как свою стаю.
Но знал о них.
Словно находясь снаружи, едва заглядывать внутрь.
Не покидало ощущение их присутствия.
Моя стая казалась ярким маяком во тьме.
Жители Грин-Крика напоминали тусклые звезды на краю космоса.
Но они были.
Я толкнулся дальше.
Меня потянуло.
Стая зашевелилась вокруг меня, сердцебиения синхронизировались одно за другим, как у людей, так и у волков.