Леман Русс сорвал шлем, запрокинул голову и завыл. В галактике не было звука, подобного этому. Громогласный животный зов, пропитанный музыкой природы, укреплял душу каждого воина Своры и пронзал шипами страха врагов. Примарх завыл снова, и свирепый дух корабля отпрянул от его чистоты.
Со всех сторон раздались ответные завывания.
– Вот теперь начинается настоящий бой, – сказал Русс. – Вырезать их, затем идем через мост. Мы наступаем, за Императора и Империум!
Русс подбежал к дымящемуся остову «Контемптора» и вырвал копье, а затем повел воинов в атаку дальше в туннель.
Серые и зеленые доспехи столкнулись с оглушительным грохотом. Вынужденный искать укрытие Бьорн только с некоторым запозданием последовал за остальными. По спине застучали болты, выстреливаемые сверху.
К тому моменту Русс уже сражался на передовой.
Бьорн видел раньше, как бьется в ближнем бою его генетический отец. Видел, как он разделал дредноут «Контемптор» на борту «Храфнкеля». Был очевидцем того, как примарх сломал спину Магнусу Красному перед великими пирамидами Тизки. Видел его в бою на дюжине миров и видел ужасающие свидетельства его боев на сотне других.
Но Бьорн никогда не видел, чтобы Леман Русс сражался с такой свирепостью.
Волк бьется упорно, но и осторожно. Рана для зверя – это смертный приговор. Обычно Леман Русс бился подобно дикому животному, со свирепостью, которая, тем не менее, сдерживалась. На «Мстительном духе» он полностью отринул самообладание. Он сражался, как берсерк. Он открыто демонстрировал свою ярость и боль. Впервые с того момента, когда Гор наплевал на свои клятвы верности, Леман Русс сражался с предательскими сыновьями брата. Копье Императора с гулом рассекало воздух широкими смертоносными взмахами. Ее листообразное лезвие вскрывало доспехи, как бумагу и уничтожало тела под ними. Примарх метал копье с такой силой, что оно пронзало цели, мгновенно убивая их, и каждый раз он бросался прямо на болтеры врага, чтобы извлечь его, словно это некогда ненавидимое оружие стало дорогим ему.
Его сыновья следовали за ним, вырезая все, что попадалось на пути. Сыны Гора все еще сражались со своей контролируемой свирепостью, которой они были известны – методично и смертоносно, но в их боевом мастерстве появилась новая остервенелая грань, и в них Свора нашла воинов, в точности таких же беспощадных, как и они сами.
Ненависть растекалась вперемешку с кровью. Вой волчьей родни был пропитан безмерной яростью. Скорбь смешалась с их гневом, скорбь от очищения Просперо, в которое их обманом завлекли, и скорбь от того, что с мечтой было покончено. Они были близки к источнику всех бед Империума и их собственного унижения. В душах фенрисийцев было слишком много поэзии, чтобы не чувствовать уколы горя.
Пока Русс прорубал путь через фланговый отряд изменников, Волчья гвардия наступала через мост, доверившись защите своих доспехов «катафракт». Под ливнем вражеского огня они напоминали древнюю «черепаху» романийского народа, штурмующую ворота замка. У брони имелся свой предел, и один из элитных воинов упал, его энергетическое поле было разбито тяжелым снарядом, а шлем смяло попадание волкита. Массивное бронированное тело рухнуло, частично заблокировав мост. Его братья, преодолевая огонь, прошли дальше и атаковали. Доспехи усиливали их вой до оглушительных высот.
Русс убил последнего из группы предателей на ближней стороне пропасти, пригвоздив воина копьем к металлу стены.
– Следуйте за варагюр через мост! На врага! – проревел он. – Окрасьте дорогу кровью их смертей!
И он, вырвав потрескивающее копье, бросился вперед.
Выкрикивая ужасные клятвы, Свора собралась в одну группу, стекая с самых верхних уровней пропасти и с примыкающих к ней залов.
Враг был быстро разгромлен, и Свора оставила пропасть позади. Русс сохранил голову достаточно холодной, чтобы приказать ротам, атакующим корабль, занять позицию и охранять путь отхода. Часть целей Странствующих Рыцарей оставалась нетронутыми, но битва переходила во вторую фазу. Времени оставалось мало. Волчий флот был окружен. К Мому и умирающему Гепталигону стекались другие группы изменников. В систему прибывали корабли, чтобы присоединиться к битве. Такой быстрый подход подкреплений был невозможен. Прошли считанные часы с момента, как Свора начала атаку и обнаружила себя. В такой ситуации другие флоты Гора не должны были даже получить уведомление, но власть предателей над варпом был абсолютной. Темные силы гнали их на битву.