Примарх нырял под взмахи машины и перепрыгивал через них, пока не увидел брешь. Он глубоко вонзил копье между двумя пластинами брони. Из раны закапало горячее масло. Движения левой руки стали неточными. Но копье крепко застряло, и прежде чем Русс выдернул его, тренировочный дредноут ударом правой рукой сломал рукоять оружия.
Русс засмеялся и бросился на машину. Она подняла кулаки, чтобы нанести двойной удар, но примарх перехватил их и, уперевшись пятками в пол тренировочной арены, сильно толкнул. Из-под его ног выбился песок. Русс замедлился. Найдя естественную точку баланса между силой машины и своей, он надавил, вынуждая тренировочного дрона медленно отступать. Его моторы завыли от усилия. На шее Русса выступили вены. Он скорректировал схватку, изменил положение ног и с криком потянул машину вбок.
Его огромная сила давила на робота, вынудив согнуть левое колено. Заскрежетав зубами, Русс ударил ногой в правое. Он бил сбоку в сочленение снова и снова, пока оно не вывернулось в брызгах масла. Машина повалилась на пол.
Русс отпрыгнул назад, готовый к новой атаке.
– Закончить программу, – произнес голос.
Русс поднял голову. Он по-прежнему был один, но линзы встроенного в стену гололитического проектора заискрили белым светом и показали в воздухе образ опирающегося на посох старика.
– Малкадор, – обратился Русс. – Ты где прятался? Я целую неделю не получал от тебя вестей.
– Я не прятался, Леман, – ответил регент. – Ты можешь победить дредноут без оружия.
– Могу, с легкостью.
– Ты преувеличиваешь.
– Фенрисийская добродетель.
– Ты подвергаешь себя опасности. Это безрассудно.
– В том то и дело, – сказал примарх. – Я усложняю задачу для себя. Одолеть такую машину без брони и силового оружия – это вызов. А он мне нужен. Я могу победить эту штуку, но не Гора, пока еще нет. Дорн прав на этот счет.
– Лорд Дорн недоволен твоим решением, – сказал нейтрально Малкадор. Русс любил регента, но вскипел от такого тона. Старик любил говорить кратко, а молчать долго, так что собеседники могли попасть в глупое положение, заполняя паузы. Обычно примарха веселило наблюдать за этим, но ему не нравилось, когда эта тактика применялась к нему, а его настроение уже было ни к черту.
– Со мной это не проходит, – сказал Русс.
– Что именно? – спросил Малкадор. В его словах был намек на развлечение, и это разозлило Русса еще больше.
– Дорн знал о моих намерениях. Мое решение и тебя обеспокоило, старик? – прорычал Русс. – Думаешь, что я должен остаться здесь с остальными? Тогда ты не понимаешь меня. Волки охотятся, а не пятятся, чтобы защитить свои логова. У тебя своя задача, у меня – своя. Не позволяй мне отвлекать тебя от твоих обязанностей.
– Я не обеспокоен. И не отвлечен. Прежде я помогал тебе, и не поменял своего решения.
– Тогда зачем ты пришел поговорить со мной?
Образ Малкадора выпрямился.
– Потому что я должен, и потому что твой отец не может, – пояснил регент. – У меня мало времени. Навести меня. Ты знаешь, где меня найти. Увидимся через час.
Гололит с Малкадором погас.
– Откуда ты знаешь, что я приду? – спросил Русс у воздуха.
Он наклонил голову в бок, ожидая ответа на вопрос. И не дождался.
Телепат мог, как с легкостью говорить в его разуме, так и отправить призрачную проекцию своего тела Волчьему Королю. Своей психической мощью он уступал только Императору. Русс решил, что, не использовав свои умения, старик тем самым высказал свою точку зрения.
Тихо прорычав про себя, Русс схватил полотенце и обтерся им, после чего покинул арену, чтобы одеться.
Минуту спустя он вернулся и нехотя забрал Копье Императора.
Малкадор сидел в своем личном саду, возвышавшимся над изолированной долиной среди гималазийских вершин. Сверху падала вода, растекаясь по руслу реки через густые джунгли рододендронов. Между свисающих с деревьев цветков порхали насекомые, восстановленные из древних генетических архивов. Влажный воздух был насыщен кислородом и благоухал нектаром цветов и здоровым чистым запахом суглинка.
Этот образ Старой Земли был ненастоящим. Небо было покрыто бронестеклом. Поток уходил в цистерну и закачивался обратно на горный склон, откуда падал, чтобы повторить свой путь. Он никогда не достигнет возрождаемых морей. Чистый свет испускало не утомленное солнце Терры, но небольшой ядерный реактор, подвешенный над центром долины. Горы, что некогда вздымались к небесам, были застроены зданиями Императорского Дворца.