После своего обнаружения Леман Русс провел много времени подле Императора. Среди всего того, что Он рассказал Руссу, были Его планы вернуть Терру к прежней жизни. К моменту окончания Великого крестового похода Он уже возродил несколько из некогда обширных океанов. Но многое из богатой жизни прошлого Старой Земли вымерло, а документы, которые могли помочь восстановить ее, были уничтожены. Русс сомневался, что даже в случае их победы Терру можно будет заново возродить в прежнем облике. Даже если Империум переживет войну, планета будет изранена еще больше. Так много прекрасных грез сгинуло в песках Исствана V.
Малкадор ждал его в тенистой беседке, где несколько месяцев назад Леман Русс разговаривал с Гарвелем Локеном. Как и тогда на мраморе стояла доска хнефатафля.
– Надеюсь, ты сыграешь лучше, чем твой Альфа-агент, Малкадор. – Русс сел напротив престарелого псайкера.
– Ты хочешь сыграть? – спросил Малкадор.
– Ты будешь жульничать.
– Я думал, ты нуждался в вызове.
– Теперь все мы играем в эту игру, – угрюмо сказал Русс. – Король, окруженный со всех сторон многочисленными врагами.
– Какую сторону желаешь? – спросил Малкадор.
– Давай уже, возьму белых, – неохотно ответил Русс. – Мне нужно попрактиковаться.
В центре доски стоял король в кольце белых фигур. Цель игры заключалась в спасении короля от окружившей его более многочисленной темной армии. Русс взял фигуру воина и сделал ход.
– Где ты прятался? Я почти не виделся с тобой после возвращения с Ванахейма, – сказал Русс. – Для встречи Сангвиния ты нашел время.
– Ты горел желанием отправиться на войну, а я был занят, – Малкадор передвинул одну из своих фигур.
Русс посмотрел на доску и зарычал.
– Похоже на интересное начало, но это не так. Тебе не следует слишком много вкладывать в первые несколько ходов. – Он быстро сделал свой ход. – Я вижу многие из фигур моего отца в этот момент не на доске. Где кустодии? Те, кого ты вытащил для охраны башни, были первыми, которых я увидел за много месяцев.
– Они с твоим отцом, – ответил Малкадор.
– А, – произнес Русс, подняв бровь с выражением насмешливого понимания. – С моим отцом. И ты по-прежнему не скажешь мне, что Он делает.
– Он в Имперской Темнице.
– Это то, где Он, а не что Он делает, лукавый ты орм. Не пытайся отделаться от меня. Он не поговорит со мной даже сейчас? – спросил Русс.
– Он не может, – просто ответил Малкадор.
Русс взял в вилку одну из темных фигур двумя своими и забрал ее.
– Первая кровь. Мне тоже не стоит искать скрытый смысл. Мертвый разведчик – это не выигранная война.
Малкадор передвинул свою фигуру. Русс внимательно изучил ход. Его постчеловеческий мозг, не напрягаясь, просчитал огромное количество возможных ходов. Русс любил играть в хнефатафль, но он слишком легко выигрывал.
– Ты хитрый старый ублюдок, Малкадор, – заявил Русс. Он сделал ход, затем потерял одну фигуру.
– Ты наслаждаешься этой войной.
Русс поднял глаза от доски.
– Зачем ты это сказал?
– Ты находишь жизнь слишком легкой. А эта война – не такая.
– Убирайся из моей головы, – прорычал Русс.
– Так ты признаешь, что я прав.
Русс сделал ход.
– Нечего признавать, если ты можешь заглянуть сюда и прочитать мои мысли. – Он постучал пальцем по голове.
– Ты настроен встретиться с магистром войны. – Малкадор выжидательно посмотрел на него.
– Делай свой ход, – сказал Русс. Малкадор передвинул фигуру.
– Ты знаешь, что это так, – продолжил Русс. – Я ждал возвращения Локена и твоей шайки потерянных душ. Мне нужно было узнать, добились ли они успеха и что там произошло.
– А они добились?
– Ты знаешь, что да. Хватит притворяться, – сказал Русс. – Ты знаешь, что я всегда собирался покинуть Терру.
– Твои братья не рады.
– Они тоже знали. Я никому из них не лгал.
– Ты им нужен, – сказал Малкадор и сделал хорошо продуманный ход.
– Я не думал, что ты будешь пытаться убедить меня остаться.
– Я не пытаюсь, – сказал Малкадор. – Но после своего возвращения ты провел две успешные кампании. Ты здесь нужен.
Русс издал пренебрежительный звук.
– Все это бравирование на границе сегментума? Я должен делать то, что занимает мой мозг, и держаться подальше от самодовольных нотаций Дорна.
– Я думал ты ладишь с Дорном.
– Мы и ладим. Хель, да я уважаю его, и он мне нравится, но мы с ним не похожи, а его методы действуют мне на нервы после столь долгого нахождения здесь. Скучнее него только Гиллиман и Пертурабо.