Марта Браун, гражданка Австрии, с транзитной германской визой и трехмесячной коммерческой американской визой, прибыла в порт Бостона на шведском торговом пароходе «Готланд» 1 февраля. Не мешкая, она отправилась на железнодорожный вокзал и взяла билет на ближайший поезд, следующий на запад США.
6 февраля, преодолев расстояние немногим более пяти тысяч километров, Марта оказалась в солнечном Сан-Франциско.
Не теряя времени, быстро нашла улицу Независимости, а на ней дом №140, где проживала Кристина Смит – подруга особы, которую нужно было ликвидировать. Отвратительное знание английского языка мешало работать и общаться, но ей повезло, что Америка – страна эмигрантов, и на ее потуги в общении никто не обращал внимания. Пользуясь телефонным справочником, она убедилась, что в доме №140 действительно живет «живец», на которого она будет ловить свою «соперницу-щуку».
Оставалось решить вопрос с постоянным наблюдением за домом. Эпизодический контроль был абсолютно неэффективен и мог дать положительный результат только при удачном стечении обстоятельств, то есть все зависело от случая. Этого она не могла себе позволить. Желание угодить Отто было так велико, что она была готова не спать ночами, наблюдая за домом и подходами к нему. К сожалению, это было невозможно просто физически. Рассчитывать на помощь не от кого, пришлось полагаться только на себя. Первый день и ночь на 7 февраля она выдержала. То наблюдала за домом издалека, то периодически проходила по улице, бросая мимолетные взгляды на интересующий объект и всматриваясь в лица проходящих мимо нее молодых женщин. Это проблемы не решало. Рано или поздно, на нее могут обратить внимание. Она просто рисковала примелькаться даже самой Кристине Смит, что может усложнить выполнение задания.
После полудня 7 февраля, когда Марта с усталым от напряжения лицом, невыспавшаяся, очередной раз с деловым видом шла по улице, ей помог случай. Почти напротив дома №140 из одной квартиры выселялась молодая пара. Возле небольшого грузовика суетились грузчики, и стоял полицейский, который наблюдал за происходящим. Судя по шуму и возмущенным голосам, было ясно, что молодую пару выселяют, причем выселяют, видимо, за неуплату.
Когда Марта через час снова шла по улице, грузовика не было, шум, естественно, утих, но входная дверь в двухэтажный особняк была все еще открыта.
Не спрашивая разрешения войти, Марта решительно переступила порог и прошла в почти темную прихожую. Сделав пару шагов, остановилась в нерешительности. Нигде никого видно не было, и она уже стала сожалеть о том, что без разрешения вошла в дом. «Еще примут за воровку», – подумала она и хотела было выйти обратно на улицу, как вдруг на ее плечо сзади легла рука.
Вздрогнув от неожиданности, она резко развернулась и от испуга чуть не обмочилась. Сзади нее стоял двухметровый толстый пожилой негр с почти фиолетовой кожей.
Увидев ее реакцию, он добродушно расхохотался, сверкая желтыми глазницами и обнажив крупные, как у лошади, белые зубы.
Овладев собой, Марта стала что-то лепетать по-немецки, из-за чего хохот усилился, совершенно обезоружив женщину. Наконец, сообразив, что она напрасно болтает на немецком языке, Марта стала, страшно коверкая слова, на английском объяснять, что ей нужно жилье. Долго не могли понять друг друга. Взаимопонимание было найдено очень быстро, когда «черная гора» увидел в руке Марты стопку стодолларовых купюр. Видимо, решив за счет Марты компенсировать убытки от прежних жильцов, хозяин потребовал две сотни. Марта дала три, с условием, что она сама выберет себе комнату. Когда три купюры оказались в руках громилы, он так обрадовался, что готов был стать на четвереньки, посадить себе на спину чудачку-женщину, отвалившую такую сумму, и катать ее по всему дому, выбирая апартаменты.