На вокзале лишний раз мелькать не следовало, поэтому, перейдя площадь, «дед с внучкой» целеустремленно направились подальше от того места, где находиться в нерешительности было опасно.
Когда они прошли три квартала, мимо них на большой скорости промчались два грузовика с солдатами.
Оперативно действуют. Молодцы, только это все впустую. Зимнее солнце ушло за горизонт, пока вы домчитесь до того места, где был остановлен поезд, будет уже темно. Да и искать некого, только бы не понял все это тот офицер, который возглавил преследование несуществующих беглецов.
Если он не разобрался, что я их просто наколол, то у нас есть время до утра, если вычислил и понял, что произошло на самом деле, то у нас есть часа полтора-два в запасе, ну, может быть, от силы три. Пока вернутся сюда, пока выяснят, что я сошел в Ландау, а не нахожусь на пограничном пункте, уйдет время. За эти два часа, максимум, мы должны, желательно незаметно, покинуть этот городок.
По прямой линии до границы с Францией здесь около пяти-шести километров. Расстояние небольшое, но, учитывая то, что после растаявшего снега ног не вытащишь, топая по мокрой земле, пеший переход – это проблема. Во-первых, у меня возраст, а Моника хоть и молодая, но все-таки женщина. Во-вторых, темнота и незнакомая местность. Известно только общее направление движения. В-третьих, нельзя сбрасывать со счетов, что Ландау, хотя и не на самой границе, все же считается зоной усиленного патрулирования и контроля. Один неверный шаг или действия, вызвавшие у кого-либо, включая местных жителей, подозрения, и о нас моментально доложат в полицию. Даже то, что мы сейчас начнем бродить по городу, может вызвать подозрения.
– Стоп. Идея. Бродить-то не нужно, вон гасштет, довольно приличный. Моника, за мной. Подкрепимся, а заодно решим, что делать дальше.
Заказав по порции сосисок и пива, стали восстанавливать силы. Уютно, тепло, пахнет сосисками, пивом и кофе. Половина зала пустует. Все посетители заняты едой и выпивкой.
В дальнем углу компания подвыпивших мужчин в коричневых рубашках с «пауками» на рукавах. Шумят, хохочут, лица красные. Нажрались, свиньи. Официанту мы до лампочки, не успевает бегать между столиками, а вот хозяин гасштета, стоящий за стойкой, бросил на нас любопытный взгляд. Все, мы уже на заметке. Наверняка, подлец, сейчас размышляет и решает дилемму – сразу пойти позвонить и настучать в полицию или еще понаблюдать.
Напрасно мы сюда зашли, не стоило…, но и гулять по незнакомому городу, когда светло, еще опаснее. Из двух куч, выбирают ту, которая меньше воняет. Извини.
Ну, как же, мерзавец, явно видит, что мы здесь, в гасштете, да и в Ландау, люди новые.
Ну что ж, дурак, придется тебе помочь определиться. Старый проверенный способ. Однажды покойный Ганс рассказывал, как он ушел от топтуна, когда заметил, что тот «сел ему на хвост»… Зашел в паб на одной из улиц Глазго, а так как топтун мокнуть под дождем не хотел и тоже под видом посетителя зашел выпить рюмку, Ганс стал его угощать дармовой выпивкой, набиваться в друзья и так далее. Не ожидавший такого поворота событий, соглядатай поспешил убраться вон, стал искать телефон, чтобы вызвать себе замену, ведь он уже не мог после «контакта» вести Ганса. Пока тот бегал, Ганс вышел через кухню на соседнюю улицу и был таков.
Заметив, что хозяин за стойкой снова косит в их сторону, Зигфрид вдруг поднял руку, как будто приветствовал старого знакомого и, улыбнувшись толстому борову, встал и решительно пошел к стойке.
– Здравствуй, Питер, сколько лет мы с тобой не виделись, – протягивая руку через стойку, огорошил Зигфрид хозяина гасштета. – Забыл, забыл своего старого знакомого. Последний раз я был в Ландау в 1933 году. Помнишь, как мы здесь кутили с компанией по поводу прихода к власти истинных патриотов Германии. Мы ездили тогда по всей Германии, выступая на собраниях, укрепляя дух нации, – тараторил без остановки Зигфрид.
– А, так ты опять к нам? – наконец вставил пару слов Питер, прервав монолог старика.
– Да, да конечно. Что, забыл старого Зигфрида?
– Нет, нет, ну что ты, как можно, – делая вид, что вспомнил старого посетителя, стал оправдываться хозяин.
– Сегодня, если успею, или завтра утром, пойду в местное отделение НСДАП решать вопрос, где и когда мы сможем выступить с лекцией перед членами партии.
– А что, и девушка… – хотел что-то уточнить Питер.
– Да, она будет работать с женщинами.
– Очень приятно, очень рад, что зашли именно ко мне.
Хозяину льстило, что его помнят, и что его заведение теперь имеет и политическую окраску с запахом пива и сосисок. Он расправил грудь, приосанился, даже вытер жирные потные ладони.