Надо было уходить, время шло, а до Грани еще оставалось несколько часов ходьбы, но путники не могли отвести глаз от трагедии, разыгранной под сенью вечернего леса. Им было страшно слышать за спиной утробное ворчание, хруст разгрызаемых костей, скрежет кольев, поворачивающихся в живой плоти, стоны, предсмертные хрипы…
Кровь, стекающая с деревянных палиц и копий, окровавленные, изуродованные тела, окровавленные волчьи морды… Отвращение и ужас, переполнявшие Катю, сменялись порой каким-то безучастным любопытством. Это сражение волков с демонами было совсем уж не человечьим делом… Правда, при мысли, что одним из этих хищников-убийц мог быть Яно, Катя едва не теряла сознание, и тогда поломанными ногтями она впивалась в его руку, не замечая, что даже сквозь куртку причиняет ему боль. Правда, он, завороженный схваткой, тоже этого не замечал. Страшные сцены сражения впечатывались в память людей, верно для того, чтобы смущать их покой в мирные тихие дни и напоминать о цене победы — если, конечно, им доведется остаться в живых.
Казалось, бой длился целую вечность. На самом деле, прошло не больше четверти часа к тому времени, когда последний рыцарь, шатаясь, встал над телом поверженного рыже-пегого деллуза. Он истекал кровью, на его теле не осталось живого места, но копье из рук не выпускал.
Все уцелевшие волки лавиной бросились на него.
— Нет! — вдруг закричала Грэм и, бесстрашно расталкивая зверей, подбежала к упавшему. Яно бросился на помощь, боясь, что опьяневшие от крови волки могут убить и ее. Но те, рыча, расступились. Девушка склонилась над неподвижным телом, не замечая, что ее рыжие волосы намокают в крови умирающего.
Барон ниф Зайт открыл глаза.
— Грэм… — прошептал он, увидев склоненное над ним лицо дочери. — Грэм, девочка моя…
Его глаза больше не были желтыми, это были обычные, темные, человеческие глаза. Вот только близкая смерть уже затягивала их поволокой… Но барон продолжал с ней бороться. Он силился поднять, оторвать голову от земли, сжимал слабеющей рукой запястье Грэм.
— Грэм, прости меня… Нет, простить такое нельзя, но просто не думай, что я отказался от тебя по собственной воле… Я сделал подлость — подписал магический документ… Он запретил мне даже думать о тебе. А потом мне сказали, что ты умерла… Что ты выбросилась из окна… Мне даже показали тело, я узнал твои волосы… Она хотела, чтобы я полностью принадлежал мраку… Грэм, — слабо улыбнулся барон, — ты такая красавица… Вылитая Бертан…
— Отец, отец… — плача, шептала Грэм, вытирая кровь и пот с его лица.
— Я люблю тебя, моя девочка. Ты всегда стояла между мной и тьмой…
— Дорогой мой, не оставляй меня, я тоже тебя люблю…
Громкий плач эхом разнесся по лесу. Рыдающая Грэм упала на бездыханное тело барона ниф Зайта. Присевший рядом Иван ласково поглаживал девушку по голове. Остальные грустно смотрели на поляну, ставшую обителью смерти.
Волки, зализывая раны, постепенно разбегались. Волчица-вожак, прихрамывая на переднюю лапу, подошла к Яно и на прощание лизнула его в руку.
— Может, ей надо помочь? Лапу перевязать? — озабоченно предложила Катя, глядя ей вслед. Яно покачал головой.
— Нет, не надо. Она справится сама. Она же не одна.
И действительно, могучий седогривый волк нагнал подругу и побежал рядом.
— Смотрите! — воскликнул Иван.
Друзья увидели, что тела мертвых демонов обрели облик, подаренный им Домгалом. Черный дым заклубился над трупами, и они растворились в этом дыму и черными змеями устремились назад — прочь из Волшебного леса, земля которого не хотела принимать останки этих темных существ. Люди ошеломленно глядели, как поляна освобождается от растерзанных демонов. Даже Грэм подняла заплаканное лицо. И никто не заметил, что над телами погибших волков тоже поднялись маленькие облачка тумана, похожего на зеленую дымку весенней листвы. Они тихо-тихо заструились в лес, по дороге обретая форму крошечных двуногих существ, покрытых зеленой шерсткой.
Яно сбросил одежду, обернулся волком и, не жалея лап, вырыл глубокую могилу. Иван и Василий бережно положили туда тело барона. Но на долгое прощание времени уже не хватало: надо было искать Эйфи и продолжать путь к Грани. Когда, оставив позади свежий могильный холм, путники, наконец, зашагали по дороге, над лесом внезапно появилась и стремительно выросла, закрыв полнеба, странная тень; раньше времени наступила ночь. Над головами друзей послышалось громкое хлопанье крыльев. С орлиным клекотом Фаргит камнем упал вниз и когтями схватил Катю за спину. Девушка закричала: теперь демон не старался обращаться с ней бережно, напротив, он хотел причинить ей боль. Но взмыть в воздух Фаргит не успел: одним невероятным прыжком Яно бросился на него и мертвой хваткой вцепился в горло.