Ион Айзек суетился, подобострастно улыбался, и в ответах на вопросы умудрялся хвалить дочь.
Артемий, наблюдая за Дарли, подумал, что тот, кажется, готов промыть уши после бессмысленных реплик отца и дочери. Но несмотря на гримасы муки, иногда появляющиеся на его на лице, он стоически выдержал весь разговор и даже добился ответов на все свои вопросы. Увы, ничего полезного узнать не удалось. Разве что мэр что-то недосказывал относительно препаратов, покупаемых им в лавке, но это могли быть и просто капли от какой-нибудь старческой болезни, которой молодящийся Айзек просто-напросто стеснялся.
Трехэтажный особняк главы города и следователь, и его начальство покидали практически бегом.
4
— Какой?
— Большой!
Мать Витки рыдала на груди у старшего сына. Отец стоял рядом с таким видом, словно думал, кого начать убивать. Младшие сестры забились на печку, откуда взирали на допрос со смешанными чувствами ужаса и интереса. Артемий вздохнул, посмотрел на полуденное солнце, заглядывающее в окно и опять перевел взгляд на девушку.
Рыжая бойкая девица выглядела чуть чище лесного чудища, куталась в огромную шерстяную шаль и непрерывно плакала. За ночь она обзавелась кучей царапин и заноз, заиканием и белой прядкой у левого виска. Рядом с ней сидела знахарка и молча держала ее за руку.
— Так. Сначала. Ты вышла на поляну и увидела волчьи глаза, — начал вместо озверевшего Артемия Елисей. — Так?
Девушка закивала.
— Дальше что? Он прыгнул?
— Не-ет-т. Д-да…
— Далеко стоял? — догадался парень.
— Ага.
— Кто начал действовать первым? Он?
Отрицательный кивок.
— Ты?
— Да-а.
— Побежала?
Она показала ладони.
— Полезла на дерево? Хорошо. А он?
— Те…т-тем-н-но. И ст-тра-шно-но.
Девушка опять заплакала. Помощник Ведуна ждал.
— Д-две. На но-ног-ги.
— Стал на ноги? — ухватился за мысль Артемий. Кивнули.
— Кто? Мужчина? Женщина? Рост? Телосложение? Ты хоть что-нибудь помнишь?
— Т-темн-но…
Следователь взял девушку за плечи.
— Вита! Ты совсем ничего не рассмотрела? И не сможешь опознать его?
— Д-да…
— Но это точно был человек?
— Д-да…
— Не медведь?
— П-полез-з. Уп-пал, ветк-ка об-блом…
— Обломилась, — закончил за нее Елисей. — Охотник, который с Дарли приехал, уже на месте. Плохо, что ее перед рассветом вояки нашли — потоптались там изрядно. Но он сказал, хоть один след, но найдет: или откуда пришел, или куда ушел.
— Спасибо, — Артемий обращался ко всем сразу. — Вы нам очень помогли. Если ты, Вита, что-то вспомнишь, обязательно пошли за мной. Это очень важно!
Попрощавшись с семьей Конопатки, Артем и Елисей вышли на улицу.
Небо застилали тучи. Серые, огромные, похожие на раздувшихся лягушек, они расплывались по небесному своду, поглощая голубые кусочки неба.
— Будет дождь, — Зван видимо думал о том же.
— Смоет следы, — согласился Артемий, хмуро поглядывая вверх. И почувствовал, как его берут за рукав.
— Пойдем, расскажу, что слышала — поманила его пальцем Авдотья. Мужчины переглянулись и пошли следом за знахаркой.
— Бирюк! Одиночка! Безотцовщина!
— Я тебе щас пенделя дам!
— А я твоему папе расскажу, что ты с ним водишься! Дядька Микула тебе всыпет!
— Не всыпет! Он Сему пирогом разрешил угостить!
— Семен! Ярик! — голос Дарьи Артемий узнал сразу. — Отойдите от этих драчунов-прохвостов немедленно!
— Бирючка!
— Ведьма!
Ребята с криком разбежались в разные стороны, чуть не сбив с ног и знахарку с двумя мужчинами.
— Здравствуй, Дарья.
— И тебе не хворать, Авдотья, — женщина осматривала синяк у друга своего сына.
— Пойдем с нами, ребят твоих полечу.
Бирючка посмотрела на Артемия и отмахнулась:
— Пусть само проходит. Будут знать, как в драку лезть.
— Теть Даш! Они же Семку обижали! И про вас нехорошее говорили! — тут же высказался высокий мальчишка лет девяти-десяти.
— Мало ли какой дурак что скажет! Ты что к каждому с кулаками полезешь? Языками чесать все одно — будут.
— Так что ж делать? — захлопал мальчик голубыми глазами.
— Ничего. Ты вот знаешь, что Сема хороший.
— Знаю! Я с ним дружу!
— Так какая разница ему, что о нем говорят посторонние? Ты, его друг, в него веришь. А мнение чужих людей волновать вас не должно. Понятно, Семен?
Ребенок закивал, схватившись за материну руку.
— Пойдем к тете Авдотье! — заканючил он тут же. — У нее сладкого много! Ей конфет из города привезли!