— Ты сам хотел поскорее убраться, — прищурился Артем, хотя уже точно знал, какое решение сейчас примет. Да, собственно, он его уже принял.
— Я ошибся. Признаю.
Полукров сжал мешок с монетами и покачал головой.
— Тахо! Эй! Погоди!
— Что?
— У тебя сильные обезболивающие есть?
— Есть. Но это в условия нашего контракта не входило. Вы получили деньги.
Артем размахнулся и швырнул золото чужаку. Тахо ловко поймал мешочек.
— Сделай нам уколы и объясни задачу. Мы платим тебе за возможность защитить родной край.
— Балда, — зашипел Павел, — деньги-то на хрена отдал?
Тахо улыбнулся. Повернулся к Химере и тихо сказал:
— Не ошибся я в них.
Он быстро снял с себя ранец и извлек оттуда пластиковую коробку аптечки.
— Сами себе уколы сделать сумеете?
— Конечно…
Тахо быстро обошел Ходокири и взглянул на его рану.
— В чем дело? — Павел нахмурился.
— Не вертитесь, пожалуйста. — Малон задумчиво потер подбородок. — Вам нельзя идти.
— Почему? Если укол…
— Нельзя. — Иноземный гость категорично мотнул головой. — Это, похоже, осколок оборонительной гранаты. У него очень острые края.
— Да я знаю, черт тебя дери. Он же в моей заднице как-никак.
— Это не пуля. Будете двигаться, и осколок нанесет вам еще больше увечий. Останьтесь пока здесь. Химера, я тебя прошу побыть с ним. Остальные — в машину, и поскорее.
— А этого? — Соловей кивнул на окровавленного пленника. — Предлагаю привязать его к фаркопу и протащить по Чертогу. Устроить ознакомительную экскурсию по родным краям, которые он продал, сука.
— Понимаю ваш порыв, господин Черный. Но субъект еще должен показать нам дорогу. Тащите его в кабину.
Ходокири с тоской наблюдал, как его товарищи спешно грузятся на диковинную машину. Даже хромой, с пулей в бедре, Артем. Смотрел, как Соловей отоваривает пленника ударами, затаскивая его в переднюю кабину. Всегда неприятно стоять в стороне, когда товарищи в деле. И вот машина с громким шелестящим звуком начала разворачиваться. Освещаемая молниями, она протиснулась в узкий переулок и скрылась, оставив небольшое облако выхлопных газов, которое вскоре расколошматило дождем.
Подошла Химера, в руках у нее был шприц из аптечки Малона.
— Повернись. Мне нужно обколоть твою рану. — Она сняла шлем.
— Ой, — вырвалось у Павла.
— Что такое?
— Ты это… Как же ты так?
— Что именно? — нахмурилась Химера и недобро взглянула на него единственным глазом.
— Ну, глаз. Как Циклоп Комаровский?
— Что?
— Ну, рейтар, который ехал быстро, и ему майским жуком глаз выбило.
— Ты сам заткнешься или тебе помочь? — резко ответила девушка.
— Только не обижайся. У меня ведь тоже, знаешь ли, осколок в заднице.
— Я рада за тебя. Повернись уже, я сделаю укол.
— Зато у меня все остальное на месте! — продолжил Ходокири и подмигнул. — Я парень хоть куда!
Девушка неторопливо убрала шприц в коробку. Засунула аптечку в карман кожаной куртки. Извлекла из чехла за спиной обрез и направила стволы прямо Павлу в пах.
— Еще один намек, и я устрою тебе симметрию. Спереди будет, как сзади.
— Убери волыну! — Ходокири поспешно прикрылся ладонью. Второй он продолжал опираться на автомат, как на посох. — Уж лучше сразу в голову.
— Повернись уже, чтобы я могла сделать укол.
— А обойти не судьба? Ноги-то у тебя две… Ой… Извини, черт меня дернул…
Та заорала:
— Поворачивайся живо!
Ворча и морщась, он наконец повернулся к ней порванной задницей.
— Коли, ведьма.
Химера стояла и мрачно смотрела Павлу в спину.
— Ну и? — вымолвила она, прождав некоторое время.
— Что? Что «ну и»? Чего ждешь-то?
— А штаны кто будет спускать — я, что ли?
— Я бы не отказался, — ухмыльнулся Ходокири.
— Вот козел, — прошипела девушка и, размахнувшись, вогнала иглу на всю ее длину в ягодицу Павла близ рваной раны с запекшейся кровью.
Над Чертогом полетел душераздирающий вопль, заглушить который не смог даже очередной раскат грома.
Глава 15
ВОЗДАЯНИЕ
— И все равно ничего не видно. Сплошные помехи и всполохи. — Ширин повернулась к лейтенанту. — Я сомневаюсь, что мы обнаружим установку, пока на ней не включат радар, а это уже будет совсем плохо.
— Дьявол. Похоже, они обтянули машину экранирующим чехлом. Или есть специальное покрытие из особой краски. — Оператор нервно дергал себя за пальцы, щелкая суставами. — Но мы должны уничтожить ее любой ценой. Это единственная возможность реабилитироваться.
— Да, но как? Вы же сами прекрасно видите, что происходит на экранах.
Покончив с пальцами, Гильмири начал покусывать нижнюю губу. Действительно, ситуация казалась патовой, однако он чувствовал, что решение существует. Он переключился на связь с кабиной пилотов.
— Внимание. Нам мешает облачность. Нужен визуальный контакт с поверхностью.
— Я вас не совсем понял, Гильмири, — ответил первый пилот.
— Снижайтесь ниже облачного покрова.
— Это что — шутка, лейтенант? Нам придется лететь на высоте около восьмисот метров, а то и меньше. Это очень опасно.
— Чего вы боитесь? Здесь нет гор. Это не кавказские пустоши.
— Гильмири, дело не только в этом. Малая высота сковывает маневр. И более того…
— Послушайте: все, что мешает нам вернуться домой, — это зенитная установка, которая до сих пор не уничтожена. Но сенсоры выдают много ложных сигналов из-за аномалий. Нам нужен визуальный контакт с городом, иначе мы будем впустую болтаться в облаках, пока не кончится топливо. Снижайтесь. Покажите, на что вы способны — вы же профессионалы.
— Брось оружие! Живо! — скомандовал Булава.
Одна рука у него безвольно висела на ременной подвязке, в другой был зажат пистолет, направленный на одноглазую девушку.
Химера вяло отреагировала на его внезапное появление из развалин. Просто смерила его пронзительным взглядом и невозмутимо дернула плечиком.
— Эй, рваная попка, это твой дружок? — спросила она у Павла.
— Ну да. — Ходокири кивнул. — В смысле, не дружок в смысле «дружок». Это мой товарищ и брат. Ванька, опусти ствол, она за нас.
— Точно? — Булава с сомнением смотрел на перекошенную физиономию друга. Возможно, тот намекал, что дела обстояли вовсе не так, как молвилось на словах.
— Да точно говорю. Если тебя моя рожа смущает, то у меня в заднице застрял полутонный фугас.
— Наконец-то. — Иван убрал оружие и направился к товарищу. — Крылов! Выходи! Тут порядок!
— Что наконец-то? — не понял его Ходокири.
— Наконец-то у тебя в заднице огромный фугас.
— Это ты к чему?
— Это я к тому, Павлуша, что наконец-то ты почувствуешь то же, что и шлюхи, которых ты разводишь на бабло.
Ходокири вдруг скорчил еще более ужасную физиономию и выпучил на Ивана глаза.
— Эй, брат, ты чего? Ты в порядке? — пробормотал Булава, останавливаясь.
Тот еще больше вытаращил глаза и беззвучно зашевелил губами. Химера стояла сзади и как-то странно смотрела одним глазом то на Павла, то на Ивана. Она никак не могла видеть лица Ходокири и его стараний.
— А, я понял! — нарочито громко воскликнул Иван, улыбаясь. — Ты не хочешь, чтобы я упоминал шлюх, по которым ты постоянно таскаешься, при этой девчонке, потому что ты на нее виды имеешь и не хочешь подмочить репутацию?
Павел зажмурился и стиснул зубы.
— Ванька, ну ты и скотина, — процедил он злобно. — У меня просто нет слов описать, какая ты сволочь.
— Да знаю я. — Булава отмахнулся здоровой рукой.
Из руин вышел Крылов, обвешанный трофейным оружием и вражескими рюкзаками. Под тяжелой ношей он пыхтел и шатался.
— О, Крылов, здорово! Ты как, не ранен? — улыбнулся ему Ходокири.