— Хочешь сказать, что еще кровушка будет? — засопел начальник УВД.
— Да, будет.
— Что сделано для его задержания?
— Наружка перекрыла все известные адреса, где он может появиться. Всем сотрудникам розданы ориентировки. Мои парни работают со свидетелями. Сотовый телефон, на прослушке. Телефон отключен, но как только заработает, будем знать его местонахождение.
— Сергей Иванович, активней нужно работать. — вмешался следователь.
— Как можем, так и работаем.
Бор вышел из иномарки не доезжая поста ГАИ, недалеко от въезда в город. Возле поста скопилась изрядная пробка из автомашин. Сотрудники милиции, одетые в бронежилеты, проверяли все автомашины, как въезжяющие, так и выезжяющие. Бор лесом обошел пост и вскоре был на окрайне города. Зайдя в небольшое кафе, он подошел к стойке бара, попросил телефон. Бармен протирал бокалы, не глядя на Бора он достал из под стойки телефон и подал его Бору.
— Плати червонец и говори по городу сколько влезет.
Тимофей достал из кармана десять рублей, усмехнувшись подал их бармену и подвинул к себе телефон. Достал из кармана записную книжку, перелистал ее и набрал телефон Игоря. Тот оказался дома.
— Игорь, это Бор.
— Тимка, ты что натворил? Вся ментовка на ушах стоит.
— Долго объяснять. Мне помощь нужна.
— Без проблем. Ты ведь знаешь, что мы своих не сдаем. Ты сейчас где?
— Улица Заречная, кафе «Одинокий путник».
— Знаю. Скоро буду. Никуда не уходи.
Бор положил трубку и обратился к официанту.
— Пожрать есть что ни будь?
— Любой каприз за ваши деньги. На первое рекомендую суп-пюре, на второе шашлык из осетрины.
— И кружку пива. Расчет сразу.
Бор сел за столик, в ожидании заказа. Не успел он съесть шашлык, как в кафе зашел Игорь. Увидев Бора, он облегченно вздохнул и сел рядом.
— Игорь, пиво будешь?
— Я, за рулем.
— А что, ты уже не мент? Ксивой отмашешься. Официант, еще кружку пива.
Дождавшись, когда официант поставит пиво на стол и отойдет, Игорь спросил.
— Тимка, что случилось? На тебя по всей области ориентировки разослали, у каждого постового есть.
— Игорь, а это еще на войне случилось. Когда нас восемнадцатилетних, бросили в мясорубку и заставили людей убивать.
— Да разве это люди, бандиты.
— И среди них были люди. В той же Чечне столько дров наломали. Ты бы не стал мстить, если бы у тебя убили жену и детей?
— Стал бы.
— Вот и многие из них так же. Но они перегнули палку. Месть одно, А когда вся кавказская пена полезла к нам. И не те кто мстят, а уголовники, что бы их у себя на родине башку как дезертирам и мародерам не отрезали. Да плюс предательство нашей верхушки. Но там хоть ясно было. В тебя стреляют, ты стреляй, если хочешь выжить. Пришел из армии, а здесь еще хуже, кругом одни враги. Подался к националистам. Думал, хоть в отдельно взятом городе порядок наведем. Навели. Оказалось, что тоже все на деньги замыкается и предательство. Ты наверное, уже слышал, что моих парней взорвали. А раз, я уцелел, то значит это я сделал. Все логично.
— Что думаешь делать?
— Мстить. Игорь, мне хотя бы до ночи отсидеться, а потом я разберусь с человеком, который все это организовал. Кстати, он и вашего сержанта замочил. Вот еще что. Ты узнай номер телефона начальника убойного. Когда мы рынок захватывали, я его видел. Вроде честный мужик.
— Кроме начальника УВД, он со всем руководством в штыках. Но опера боготворят его. Кстати. Тоже из спецназа. Во время первой Чечни, был командиром взвода. По приказу комдива сопровождал колону с оружием, должен был передать боевикам. Приказ не выполнил, автомашины взорвал, со своими бойцами к нашим прорвался. Его за неисполнение приказа выдавили из армии. Вернулся домой. Пошел в опера. Зачем он тебе?
— Когда этой твари приговор вынесу, сдамся ему.
— Бор, так давай, я тебя из города вывезу.
— Нет. Как получится, пусть так и будет. Я бегать не собираюсь. Ты в квартиру вселился?
— Пока нет. Ремонт с женой делаем.
— Так там и так вроде не хило было.
— Не хочу, что бы о чужих что-то напоминало.
— Отец как?
— Пока в больнице. Крайнее истощение. Еще бы месяц и его бы закопали.
— Меня куда определишь?
— Пока в квартире отсидишься. Соседи знают, что ремонт делаю, на чужих внимания не обращают.
— Погнали.