— В курсе, доложили уже про найденные фотографии, — махнул руками полковник. — Но это был общий сухой доклад. Давай объясняй нормальным понятным языком.
— Группа примерно из двадцати лиц подъехала к кафе то ли на двух, то ли на трёх машинах. Вышли сразу с оружием в руках и открыли огонь. Стреляли из автоматов, ружей, вроде были пистолеты-пулемёты или просто пистолетов — извините, точно сказать не могу, другие приоритеты были. Я заметил ребят, крикнул команду «барьер», мы с младшим лейтенантом поставили защиту и смогли минимизировать ущерб. Но несколько гражданских всё равно ранило и есть даже погибшие. К сожалению, не смогли справиться и всех спасти.
— Вот не надо мне тут! — Полковник ударил кулаком по столу. — Ты всего два дня являешься полноценным магом, а Каштанова у нас физик-силовик! Без вас там жертв столько было бы… Страшно подумать даже. Радоваться поводов нет, но и пеплом голову посыпать категорически нельзя! На тебя буду писать просьбу представление о награде. На младшего лейтенанта тоже написал бы, но раз на неё напали, то тут лишние вопросы. Ничего, лично ей расскажу, что молодец, да и она как беговой офицер всё понимает. Ладно, что скажешь про нападающих?
— Одеты были в гражданку, никаких бронежилетов или защитных артефактов. Несколько славян, азиаты, парочка ребят с Кавказа, ну и вроде один негр.
— Наёмники, что ли? Нет, эти бы так грязно работать не стали. Не прослеживается план отхода, да и за такую бойню их бы из-под земли достали. Сразу бы подключили «ББИ», Охранное отделение, ну и специалистов навроде твоего дяди. Этих уродов достали бы в течении суток максимум, устроили бы допрос с пристрастием, ну и пуля в затылок или лоб. Нет, точно не наёмники — эти в первую очередь думаю о своей шкуре, так что на такое не пошли бы ни за какие деньги.
Тут я с Вертуховым был полностью согласен. Тот, кто работает по таким делам за деньги, не стал бы себя подставлять столь сильно. Вон, меня заказали сначала одному человек, простаку, потом уже профессионалу. И в обоих случаях попытка снять одним-двумя метким выстрелами из винтовки. С Каштановой также бы работали будь это обычный заказ. Нет, тут что-то серьёзное.
— Создаётся впечатление, что это была показательная попытка убийства младшего лейтенанта, а стрелки считай смертники, которые и не собирались никуда бежать, — сказал я. — Ну, по крайней мере, они не особо надеялись на удачный побег. Тут что очень личное, полагаю привет из прошлого младшего лейтенанта. Вы знали, что у неё подписка о неразглашении за подписью самого Императора?
— В курсе, — кивнул полковник. — О таком, знаешь ли, сразу сообщают. Действительно может что-то из боевого прошлого Василисы всплыло.
— А может всё это постанова и шли по мою душу, — высказал предположение я.
— Это почему же ты так подумал? — Спросил полковник, но затем хлопнул себя по лбу. — Ну да, тебя же дважды пытались устранить, причём единожды даже на ступенях нашего училища. Как-то слишком круто, не находишь? Начали с пары стрелков с винтовками и закончили пальбой в центре города? Ещё и фотографии…
— Так как-то многовато фотографий было, словно хотели, чтобы их нашли.
— Тоже правда… Чёрте что! Вот какого чёрта вы с каштановой вообще делали в этом кафе?
— Кофе хотели попить. Я спор выиграл, даже писка не было от меня во время ритуала инициации. Так что младший лейтенант, согласно нашей договорённости, пошла со мной пить кофе.
— Что, правда не закричал? — Удивился полковник. — У тебя ведь седьмой ранг, самый хреновый в этом в плане. Сам всего четвёртого ранга, но помню орал как резанный.
— Да как-то чисто на волевых получилось, — развёл руками. — Половину ритуала провёл лежащим на полу и абсолютно не соображая ничего. Сам удивляюсь как не закричал.
— Что тут сказать, уважаю. Однако вот эта ваше свидание с Каштановой…
— Ничего такого, просто хотели кофе попить! — Поспешил я заверить его. — Просто хотел пообщаться в обычной обстановке, наладить контакт, чтобы в дальнейшем появилось некое взаимопонимание и учёба происходила лучше.
— Смотри, с тебя если что спрошу, а не с младшего лейтенанта. Давай чтобы всё действительно было прилично. Ладно, раз это может быть…
Тут зазвенел стационарный телефон на столе полковника. Вертухов взял трубку и в дальнейшем говорил крайне односложно — «слушаю», «понятно», «хорошо» и всё в таком духе. Через три минуты такого разговора он положил трубку и обратился уже ко мне.