Когда Арина позвонила, дверь тут же распахнула некогда эффектная блондинка — мать Стаса. Сегодня женщина была другой. Напуганная и заплаканная, с осунувшимся посеревшим лицом, впалыми щеками и потрескавшимися губами она выглядела не лучше своего трясущегося в лихорадке сына.
Когда женщина увидела Стаса, она вскрикнула и принялась его обнимать. Мать вырвала сына из ослабевших рук Арины, и парень тут же навалился на нее всем телом. Женщина еле устояла на ногах, а Арина, поняв, что все же довела Стаса до места назначения, обессиленно опустилась на кафельный пол.
— Что случилось сынок? — забормотала мать, ощупывая Стаса. — На тебе лица нет. Почему ты дрожишь. Что с рукой? Это кровь? Кто это сделал?
Женщина взглянула на Арину. Наверное, в свой взгляд она хотела вложить как можно больше неприязни, но он у нее получился по-прежнему напуганный.
— Не смей приближаться к моему сыну, — прошептала она, прижимая к себе Стаса. — Уходи, я не пущу тебя даже на порог.
Но Арина не просилась ее впустить. Девушка понимала, что уйти тоже не сможет. Она словно потратила все свои силы, чтобы довести Стаса до дома и теперь могла только сидеть на полу и дрожать. У нее даже не было сил поднять голову, не говоря уже о том, чтобы что-то ответить.
— Нет, ей нельзя одной! Они связаны! — из двери выглянул незнакомый молодой мужчина — высокий, худой и голубоглазый и, склонившись над Ариной, осторожно стал поднимать ее на ноги.
— Кто вы… — прошептала она одними губами.
Мужчина показался ей очень знакомым, словно она его уже когда-то видела и даже знала, но не могла вспомнить. Мысли путались, воспоминания ускользали. Девушка знала лишь одно, что этот мужчина не причинит ей вреда, и ему можно доверять. И на этой мысли Арина закрыла глаза и провалилась куда то в темноту. Боль сразу ушла, и стало очень легко и тихо.
Разбудили Арину голоса:
— Ты не понимаешь, как это опасно для всех нас!
— Понимаю, но у нас нет выбора!
— Выбор есть всегда, если мой муж узнает…
— Он не узнает!
Арина открыла глаза. Комната, где находилась девушка, была небольшой и по-спартански обставленной — только кровать, стол и стул. В остальном пустые стены. Арина встала и подошла к двери, но та оказалась запертой. Голоса же, тем временем, становились все громче:
— Я не пойду на это!
— И чего мы с ней вообще разговариваем?
— А тебя вообще никто не спрашивал!
— Это твой сын и его выбор!
— Нет!
— Ты не можешь ему запрещать…
— Могу!
— Он полноценный член нашего клана и мужчина, в конце концов! Если он так хочет…
— Нет! Я сказала — нет!
Громче всех кричал женский голос. Без сомнения, он принадлежал матери Стаса. Остальные были мужские и тоже казались Арине знакомыми. Девушка тихо постучала. Ноль эмоций. Тогда девушка постучала громче. Голоса тут же стихли, и послышались приближающиеся шаги.
— Мы тебя не выпустим, даже не проси! — немедленно произнесла мать Стаса. Голос у нее был холодным и строгим. Она ненавидела Арину и, кажется, изменить этого было невозможно. Женщина невзлюбила девушку с первого взгляда и явно ставила перед собой цель ненавидеть Арину и дальше.
— Мама прекрати! — крикнул Стас.
Сердце Арины радостно йокнуло. Она не могла ошибиться, это действительно был Стас. Живой! Значит, ему помогли, и он больше не умирал?! Но, конечно же, Арина ведь чувствовала себя очень даже хорошо, испытывая лишь легкое беспокойство, смешанное с небывалым облегчением. А в целом самочувствие было как после хорошего крепкого сна.
— Молчи, Стас, это ты кашу заварил, а мне расхлебывать! — взвизгнула она.
Женщина злилась, но Арина злилась сильнее. Ее заперли, словно какую-то преступницу. А ведь это она спасла Стаса, рискуя собственной жизнью, привела его в дом к своим врагам…
— Хорошо, в таком случае вы не будете против, если я выпрыгну из окна? — спросила Арина громко.
Стас жил на восьмом этаже, и девушка не сомневалась, что от такого не спасет ни одна заживляющая оборотническая магия. Впрочем, прыгать она, конечно же, не собиралась. Но ведь об этом не знали за дверью!
— Да открой ты эту чертову дверь! — воскликнул мужской голос, и замок в двери щелкнул.
На пороге оказался молодой мужчина, которого Арина недавно видела — высокий, худой и голубоглазый. Теперь она вспомнила, где его видела. Точнее, человека на него похожего, как две капли воды, разве что старше лет на двадцать.
— Ну, приветик, — произнес голубоглазый, и в комнату заглянули еще трое мужчин, среди которых оказался и Модест Леонидович.
Арина долго переводила взгляд с голубоглазого на своего школьного директора и обратно. Нет, это было просто невозможно, ведь директор никогда не рассказывал, что у него есть сын. Впрочем, сомнений быть не могло, уж очень сильно они были друг на друга похожи, почти как две капли воды.
— Связь еще не разорвана? — спросила Арина.
— Ну, раз мы не дали тебе прыгнуть, следовательно, нет, — ответил голубоглазый. Помимо голубых глаз у него были светлые волосы и приятная улыбка. Он с интересом рассматривал Арину. То же делали и двое других мужчин, высокие, худощавые и очень похожие друг на друга, видимо, близнецы. — Но мы смогли залечить раны Стаса… Кто его так?
— Превращенный… Точнее превратившийся не до конца, — ответила Арина.
— Не до конца, это как? — спросил голубоглазый, внимательно вглядываясь в лицо Арины. Девушка отвела взгляд и увидела Стаса, прислонившегося к соседней двери. Он явно нервничал и подавал мысленные сигналы молчать. Он точно никому об этом не сказал, но что, если он совершил ошибку? А вдруг ему помогли на время, а через трое суток…
— Он был еще похож на человека, но в процессе превращения, — ответила Арина, а Стас громко цокнул языком. — Это опасно? Он считается превращенным?
Голубоглазый повернулся к другим мужчинам. Их зрительный диалог длился всего пару секунд, после чего он снова взглянул на Арину.
— Если не прошло трое суток, то он считается еще человеком. Ведь не прошло трое суток?
— Нет, не прошло, — уверенно произнесла Арина и испытала небывалое облегчение. Они вместе со Стасом его испытали. Девушка с укоризной взглянула на друга, мол, такими вещами не шутят, а он в ответ лишь пожал плечами.
— И кто же был этим превращенным? — поинтересовался Модест Леонидович.
Стас снова занервничал. Но тут Арина готова была с ним согласиться — об этом лучше умолчать. Девушка опустила глаза. Сложно было понять, знает ли директор о том, что ждало дедушку Стаса. Если бы был в курсе, то, скорее всего, предупредил ли об этом парня. Но Стас ведь точно не знал! Значит и директор тоже… Наверное, раз это мероприятие было запрещенным, его никто и никогда не проводил и не знал, что будет после. Кроме старейшин, каким являлся дедушка Стаса? Но откуда тогда знала ее тетка?
Модест Леонидович сразу понял, что девушка не сознается. Тогда он взглянул на Стаса, и парень тоже опустил глаза. Мужчина тяжело вздохнул.
— А кто вас связал? — спросил голубоглазый. Мать Стаса сразу же напряглась и прямо заметала в Арину из глаз искры. Сказать, что женщина была недовольна — ничего не сказать. Кажется, она была готова растерзать девушку, винила в происходящем только ее одну. — Я слышал, что такое возможно, но никогда не сталкивался…
— Нужно побыстрее ее разорвать! — строго произнесла женщина, не сводя взгляда с Арины. Прозвучало это так, будто она говорила не про связь, а про саму девушку.
— Переместимся на кухню? — предложил Модест Леонидович. — Жанна, тебе лучше остаться здесь.
Мать Стаса тут же вспыхнула и зло уставилась на директора. Она правильно поняла, то он знает гораздо больше, чем она, но делиться с ней явно не собирался, да еще просил подождать здесь, пока все остальные пойдут на кухню обсуждать что-то важное. На лице женщины так и читалось: «Только не в моем доме, только не на моей кухне!» Но, похоже, выбора у нее не было.