— Нет, мама, я не такая! — запротестовала я. — Я хочу домой! Мне не надо всего этого!
— Это с тобой неизбежно случится. Мы с твоим отцом такие! Глубоко вдохни воздух, почувствуй, как стая зовёт тебя, попробуй на кого-нибудь сильно разозлиться и беги, — она скинула с себя платье, положила всю одежду на скамейку и, бросив на меня манящий взгляд, перевоплотилась в зверя вслед за остальными.
Я смотрела, как мамино экзотически красивое лицо деформируется в волчью морду, и мне хотелось выть и бежать из этого сумасшедшего мира как можно дальше. Мама оказалась такой же: всю жизнь меня воспитывал монстр, а я и не подозревала…
Комары облепили меня и начали больно кусать. Мои нервы натянулись до предела, нужно было что-то делать. Нельзя просто так стоять. Из моей груди вырвался крик безысходности, а может, крик страха. Я судорожно лупила себя, пытаясь отогнать комаров, — не помогало.
Налетел ветерок, я неожиданно всем телом почувствовала, что меня зовут. Неведомая сила влекла меня в лес. Я побежала. Вдруг что-то произошло, по всему телы растёкся жар, и я перестала чувствовать себя собой.
От земли с нечеловеческой силой отталкивались уже не руки, а упругие лапы, и это было так легко, словно я лечу.
Моё платье свалилось на землю, голова стала ясной, приятное чувство разлилось по всему телу, а тревога исчезла. Вскоре мне удалось нагнать волчью стаю.
Нет, это была не одна стая, а множество, как говорили древние, тьма людей, только вот людьми их уже нельзя было назвать.
Лес гудел, все бежали, гнались за кабанами, а те были далеко от нас. Дальше нить моего человеческого сознания оборвалась. В памяти остались какие-то образы, но вспомнить событий этой ночи я уже не могла.
Утро я встретила в лесу. Абсолютно нагая, озябшая, я вскочила на ноги и увидела Дилана, который тут же проснулся от шороха, издаваемого мной.
— Не смотри на меня! — воскликнула я.
Он рассмеялся и подошел ко мне. Я отвернулась, чтобы не видеть его голым. От его прикосновений моё тело задрожало ещё больше.
— Не надо…
Он развернул меня к себе, обнял и поцеловал. Мои слабые сопротивления не остановили его. Паника захватила меня. Одного ловкого движения ему хватило, чтобы уложить меня обратно на мшистый покров земли.
— Расслабься, сейчас я согрею тебя.
— Нет, пожалуйста, не надо, не трогай меня, нет…
— Т-с-с-с.
До этого я представляла отношения между мужчиной и женщиной совсем по-другому. Сначала мне было так больно и страшно, что я взвыла, потом наступил ступор, и я не чувствовала ничего, кроме жара. Кровь пульсировала с двойной силой, тело горело.
Он брал меня резко, жадно, не обращая внимания на мои рыдания и попытки высвободиться.
Первой брачной ночи я не помню совсем. Вряд ли тогда вообще что-то было (в ту ночь меня, кажется, опоили какой-то травкой, и я быстро уснула).
Дилан был первым мужчиной, который поцеловал меня, так что мне не с чем было сравнить его ласки. Всё это было для меня ново, но это новое не просто не нравилось мне, — оно было мерзким. И ещё этот тошнотворный запах пота и чего-то ещё… Не думаю, что и от меня в тот момент могло хорошо пахнуть, но до этого никогда в жизни я не позволяла себе ходить неухоженной и грязной.
Некоторое время мы лежали на мхах. Я стыдилась своей наготы, стараясь прикрыть волосами грудь.
Дилан провёл ладонью по моему предплечью. Я вскрикнула так, как будто кожу прижгли горящим поленом. И тут я заревела, совсем как ребёнок, с воем и громкими всхлипываниями. Мне самой было стыдно, что я показываю свою слабость, но ничего не могла с этим поделать.
Между ног у меня потекла слизкая жидкость, вытереться было нечем, и от этого стало ещё противней.
— Я не хотел тебя обидеть, извини, — услышала я голос.
Дилан попытался прижать меня к себе, но от его прикосновений я завизжала на весь лес:
— Не трогай меня! Убери свои руки! Руки убери от меня! А-а-а! Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
— Успокойся, — сказал Дилан, пытаясь справиться с моей истерикой, но я всё продолжала визжать, пока он не отстал от меня.
На какое-то время в лесу воцарилась тишина. Мои рыдания прекратились. Я сидела, поджав под себя ноги, и прикрывалась волосами. Со стороны я выглядела, наверное, как чёрный кучерявый зверёк, который пытается спрятаться, замаскироваться. Я понимала, что сидеть целый день в лесу было бы глупо, жажда уже начинала мучить меня.
— Всё, успокоилась? Вставай, нам пора, — снова резким тоном заявил Дилан. Видимо, ему надоело притворяться добреньким, или он понял, что метод «пряника» со мной не работает.