– Божьи заповеди это своего рода моральный ориентир совести человека. А семь смертных грехов это базовые пороки, которые могут привести к появлению других пороков и нарушению заповедей, – сказала Вероника.
– Расскажи нам о них? – попросил Тарас и устроился поудобнее возле очага.
Степан облокотился на стол и тоже приготовился слушать. Дандамис, всё это время наблюдавший за гостями, продолжал готовить ужин, поглаживая своего пса. Было заметно, что он с любопытством вслушивается в незнакомую речь.
Вероника, увидев, что трое мужчин смотрят на неё встала в центре комнаты, так чтобы каждый мог её рассмотреть, поправила выбившиеся локоны и начала повествование: – Гордыня считается самым опасным, подстерегающего каждого из нас грехом. Можно сказать, что все беды начинаются с гордыни. У кого-то гордыня начинается с презрения или с превозношения собственного величия перед окружающими. Возгордившийся собой человек обречен на одиночество. Его покинут не только друзья, но и близкие родственники. К тому же этот человек черствеет так, что не способен полюбить даже самого себя. Он потеряется в гонке с себе подобными.
На этих словах Вероники Тарас перестал выпячивать грудь, и даже как-то съёжился.
Вероника продолжала: – Далее идёт зависть. Это стартовая платформа для совершения преступлений и библиотека размером с целое море вредоносных пакостей, на которые только способны люди. Сможете удержать эмоции, промолчите или не сделаете проступок, а отрава всё равно будет медленно точить вас изнутри. Только истинное человеколюбие и всепрощение поможет в борьбе с этим грехом.
Теперь пришёл черёд Степана почувствовать стыд за свои эмоции. Он стал переминаться и ёрзать по лавке, желая избавиться от внутреннего напряжения.
– Когда говорят о чревоугодии, забывают, что оно делиться на три вида. Первый вид это о тех, кто не может вытерпеть до положенного часа. Второй, когда переедают. А третий, когда человек ищет, чем полакомиться. Простая еда без излишеств, которую употребляет человек, соблюдая режим, давно даже учёными принята как оздоравливающая. А про вред лакомств различных я вообще молчу и так понятно, что кроме проблем хоть для зубов, хоть для желудка они ничего больше не дают, – сказала Вероника и многозначительно оглядела окружающих.
– Человек ест, чтобы жить, а не живёт, чтобы есть, – выпалил Степан.
– Правильно, – кивнула Вероника, затем театрально прокашлявшись, сказала: – Следующий грех блуд. Я на нём подробно останавливаться не буду. Если мужчина смотрит на самку только как зверь, точнее хуже зверя, то он деградирует, что тут ещё скажешь.
– Почему хуже зверя? – удивился Тарас.
– Потому что зверь страсть к самке испытывает только тогда, когда думает о получении потомства, – тоном учительницы сказала Вероника.
– Вопросов нет, – хохотнул Степан.
– Просматривание различной специфической литературы, фильмов и так далее, тоже относиться к этому греху, – сказала Вероника, прищурившись в сторону Степана, который под её взглядом сложил руки одна на другую как на уроке в школе.
– Следующий грех это гнев кажется, – спас ситуацию Тарас, переключив внимание Вероники на себя.
– Верно. Гнев дал нам Господь, чтобы мы могли отвергнуть всё неподобающее. А вместо этого человек обратил полезный гнев в разрушительное оружие, как против самого себя, так и своего окружения. Далее идёт корыстолюбие. В наше время любят говорить, что не в деньгах счастье, а в их количестве. Так думают только наивные люди. Чем больше денег, тем больше проблем. Человек среднего достатка или даже нищий в чём-то более счастливы, чем богачи. У них нет тех головных болей, когда чахнешь над златом, на которое у всех свои виды. Эти люди никогда до конца не уверены в искренности близких людей. Их мучает вопрос, «За что их любят?» За то, какие они сами или за то, что у них есть деньги. Честно говоря, и врагу такого не пожелаешь. Ну и седьмой грех – лень. Между прочим, те, кто предаются унынию, тоже поддаются этому греху. Это болезнь от разбалансированного состояния телесных и духовных сил. Человек может загнать себя до изнеможения своими пессимистичными думами. А если бы человек помнил, что можно довольствоваться малым, как, и предписано Богом, то ни кто и никогда не смог бы его соблазнить земными радостями. А у нас, куда не глянь сплошные бартерные отношения «ты мне – я тебе» – поведала Вероника.
Она вышла из центра комнаты и устроилась на краю лавки у окна. Ей вспомнились родные. Грусть окутала её с головы до пят от беспокойства за них: – «Как они все сейчас переживают. Мать, наверное, вообще себе места не находит».