Мария Степановна располагала к себе, и я решила задать ей вопрос, что мучил меня уже давно:
— Мария Степановна, а почему меня все Луной называют?
— Ну а кто же ты, девонька? — удивилась она, — Наша Луна и есть! И пусть сила в тебе еще не до конца раскрыта, но все же чувствуется, особенно вот так — вблизи.
Но видать поняв по лицу, что я ни сном, ни духом, отложила в сторону чашку и встала из-за стола.
— Пошли! — позвала она меня за собой.
Наш путь пролегал по проходу к неприметной двери. По пути Мария Степановна знакомила меня с системой хранения в библиотеке.
— Здесь детская литература, — указала она на первый стеллаж. — тут русская классика, зарубежная, современная. Я не разделяла ее на нашу и зарубежную, просто разложила по алфавиту. Все равно в русском переводе. Удивил стеллаж с книгами на английском, немецком и французском языках. Последние два стеллажа занимала всевозможная техническая литература и периодика.
Подойдя к двери я с удивлением заметила проходящие по ней синенькие огоньки.
— Вход за эту дверь разрешен лишь некоторым: самому Аль… Егору Даниловичу, Алексею Никитичу, Елизавете Петровне, мне, Михаилу Савватьевичу Кармазину и, надеюсь, Евгения Михайловна, Вам.
— А как узнаем, можно ли мне?
— Просто, попробуйте открыть, если получится — разрешено.
— А меня током не ударит? Тут какие-то огоньки… — неуверенно спросила я, не торопясь браться за необычную дверь.
— А говорили силы нет! — улыбнулась Степановна, — Я вот огоньков то и не вижу. Ну что Вы, не бойтесь. Если что, дверь просто не откроется. Только и всего. Большинство посетителей ее даже не видят.
Собравшись, я протянула руку к обычной деревянной ручке, слегка прокрутила и дверь бесшумно открылась.
— Ну, вот! А Вы боялись! — поторопила меня Мария Степановна. Так, где это у нас?
Степановна говорила еще что-то, идя вдоль стен, я же столбом осталась стоять у входа. Комната была… нереальной!
— Это иллюзия? — спросила я.
— Что? — не расслышала меня Степановна, — А, нет! Это искаженная реальность.
Искаженная реальность. Для меня это было ЧУДО! Комната размерами со спортзал. Во все стены с пола до потолка возвышались стеллажи с книгами. Но не обычные, нет! Массивные шкафы, украшенные резьбой — сами были произведением искусства. Для удобства читателей стены опоясывали три яруса галерей. Ступени, к которым начинались как раз с двух сторон от меня. Всё, что не было занято книгами, было украшено занимательными фресками, достойными руки лучших художников Возрождения.
— Так, это должно быть где-то тут! — Степанова меж тем совсем не обращала внимание на красоту. — А, вот она!
Библиотекарь достала небольшую по здешним меркам книгу и протянула мне. На бархатной обложке серебристой вязью в украшении завитков было выгравировано всего одно слово — «Луна».
— Почитаете в свободное время. — отдала она мне книгу. — Лишь одно условие, здешние книги нельзя выносить из библиотеки.
— Из этой, или из той? — уточнила на всякий случай.
— Книги с первого яруса можно читать и там. А вот со второго и третьего — только здесь. — пояснила Мария Степановна. — А теперь пойдем. Кажется, у нас посетители.
В библиотеки нас и правда уже ждала группа ребят восьми — десяти лет. Надо ли говорить, что почитать книгу в тот день у меня так и не получилось. Тем более, что Степановна очень быстро оставила меня одну, сославшись на то, что к обеду в город едет попутная машина, а она еще не все вещи собрала. Но надо отдать ей должное — книжные фонды содержались в идеальном состоянии. Поэтому найти что-либо было делом пары минут. Так что освоилась я довольно быстро.
Некоторые из ребят приходили ради компьютеров. Но и здесь была строжайшая дисциплина. Все по правилам, записанным на листе ватмана, что белел между двумя окнами. Время на компьютере строго регламентировалось в соответствии возраста пользователя. Все было уже настроено. Мне только и оставалось, что со своего компьютера установить таймер. Как время заканчивалась, у читателя гас экран. За пять минут до этого всплывало предупреждение. Что приятно удивило, дети не канючили, не выпрашивали посидеть еще — молча вставали, освобождая место для других.
Исключение было лишь у готовящихся к экзаменам старшеклассников. Об этом предупредила еще Степановна. С утра таких пришло трое — две девочки и паренек. Им я просто не ставила таймер. Но и они дисциплинированно встали за пять минут до обеда, предупредив, что придут после. Мне оставалось лишь предупредить в ответ, что слегка задержусь и закрыть за всеми дверь.
Выйдя на крыльцо вздохнула полной грудью. Это были первые пол дня, когда мне некогда было думать о тревогах и проблемах. В нос ударил дурманящий запах расцветающей черемухи.
— Мммм! Обалденно!
По ступенькам сбежала легко и непринуждённо! Было так легко, что на губах сама собой расцветала улыбка. Оглянувшись вокруг и убедившись, что мои молодые читатели уже далеко, подбросила в воздух сумку, чтоб тут же поймать ее в прыжке.
Но смех замер сам собой, когда я заметила, что сквозь еще по-весеннему редкую листву на меня с главной аллеи смотрит мужчина. Я тут же выпрямилась, поправила юбку, пригладила волосы и как не в чем не бывало вывернула за поворот конторы, чтобы нос к носу столкнуться с утренней группой молодых людей во главе с Копыловым.
— Как прошло боевое крещение, Евгения Михайловна? — обходя капот внедорожника спросил он.
— Хорошо! — улыбка так и не сходила с моего лица, и я ничего не могла с собой поделать. Сейчас я любила целый мир.
Копылов тоже улыбался. Широко и открыто. Это делало его моложе и бесшабашнее что ли.
Руслан Григорьевич был красив. Такой истинно мужской красотой. Вот только меня эта красота не задевала. Да и он, оглядев меня с кончика туфлей до самой макушки — явно одобрил. Но… пошлости во взгляде Копылова не было.
— Может Вас подвести, Евгения Михайловна?
— Нет, Руслан Григорьевич. — покачала я головой. — Я, пожалуй, пройдусь!
Глава 15
Благодаря библиотеке время пролетало незаметно. Егор звонил каждый день, рассказывая, что они вышли на след. И очень скоро освободят Игоря. А еще Егор говорил, что любит меня и безумно скучает. Наверное, он ждал от меня ответных признаний. Но… если рядом ним, все казалось хоть и не совсем обычным, но почему-то разумным. То стоило Егору уехать, как мысли прочистились, и пришло осознание, что не могу я переступить через себя. Это было неправильно. Вот так вот. Как переходящее знамя.
— Мам, а можно мне с Викой и Димой погулять! — отвлекла меня от раздумий Настёна. Я все чаще брала ее с собой. Настя спокойно сидела, раскрашивая выведенные через принтер раскраски или рассматривая очередную книжку. Если позволяло время, я читала ей сказки. Но чаще всего для Насти находилась компания. Девочка она у меня была очень общительная, легко находила общий язык.
Вот и сейчас передо мной стояла неразлучная в последнее время троица — Вика, Дима и моя Настя. Иногда к ним присоединялся еще и Паша, но сегодня его не было.
— Тетя Женя мы только на площадку. — это рыцарь Димка просил за мою дочь.
— Мы недолго. — добавила Вика — шестилетняя дочь Бирюковых. Соседей справа.
Детская площадка находилась неподалеку, в том же парке, что окружал клуб и контору. Это было еще одно излюбленное место сбора детворы, кроме речки, конечно.
Я посмотрела на часы. До обеда оставалось еще пол часа.
— Хорошо, идите. — разрешила, наблюдая как загораются глазки дочки. — Но с площадки ни ногой. Скоро обед. Я закрою и приду за вами.
Дети в поселке пользовались очень большой свободой. Но для меня это было непривычно. И я старалась не отпускать Настюшку надолго.