– Зачем?
– Ну, подними.
– Ну, поднял.
– А теперь опусти её и скажи: «Плевать!»
– Да иди ты…
– Ладно, братан, – обнимая друга за плечо, говорил Алексей. – Всё будет нормально. Вот посмотришь.
Днём Дробышев зашёл в канцелярию, связался со штабом дивизии.
Ещё до службы в Армии отец объяснил ему, как пользоваться внутренним служебным телефоном.
Дробышев назвал позывной дежурного по телефонной связи Говерловска:
– «Тайга! Тайга!»
– «Тайга» слушает вас, – ответил приятный женский голос на другом конце провода.
– «Тайга»! Дайте «Север!»
Дробышев просил соединить его со Львовом.
– «Север» вас слушает, – раздалось через полминуты.
– Алло, «Север», «Север», соедините меня с городом.
– Называйте номер.
Сергей назвал номер своего домашнего телефона.
Через несколько мгновений на другом конце провода он услышал голос матери. Он сказал ей, что у него всё нормально, мол, жив, здоров, кормят нормально, в деньгах не нуждается, и попросил позвать к телефону отца.
Он рассказал отцу о ЧП и попросил ускорить его перевод во Львов.
Судя по голосу, отец был очень недоволен.
– Ты меня огорчил. Какой может быть теперь перевод? Как ты себе это представляешь? Твоя драка, наверняка, теперь будет отражена в твоём личном деле. С такой характеристикой я сомневаюсь, что тебя возьмут. Как мне просить знакомых?
Сергей, убедившись, что в ближайшие месяца два отец не будет использовать свои «связи», положил трубку. Он был расстроен. Похоже, перевод во Львов откладывался на неопределённое время.
Сергей вернулся в кубрик подавленным. Сейчас он впервые ощутил себя птицей, пойманной в клетку…
2001–2006
Липецк. Александр Беляев