– Жаль... У твоей матери красивые дети...
После этих слов матерый зверь повернулся, словно потеряв всякий интерес к ребенку, и неторопливой рысью направился к центру городка.
Мальчик проводил волка взглядом, а затем начал медленно отступать к калитке. Добравшись до входа во двор, он быстро юркнул за плетень, стрелой промчался к крылечку хаты и исчез за визгливо скрипнувшей дверью.
Единственная в избе полутемная комнатка казалась очень большой, но это было всего лишь следствием почти полного отсутствия мебели. Только грубо выложенный очаг, расположившийся посреди комнаты, создавал в этом убогом помещении хоть какое-то ощущение обжитости. Земляной пол приятно холодил ноги, но мальчишка даже не заметил этого. Быстро пробежав к дальней стене комнаты, он присел на корточки перед кучей тряпья, наклонился и, чуть всхлипывая от возбуждения, зашептал:
– Дедушка... дедушка... просыпайся скорее! Что сейчас было! Со мной многоликий говорил!
Куча тряпок зашевелилась и... успокоилась.
– Дедушка, ну, дедушка же! – снова зашептал мальчишка, запустив руки под тряпки и толкая всю кучу. – Ну, проснись же! Я тебе сейчас все расскажу.
Куча снова зашевелилась, из-под тряпок показалась огромная грубая рука, которая, пошарив по поверхности кучи, отбросила вдруг большой, толстый лоскут. Из-под него появилось широкое заспанное лицо старика. Большие, водянисто-голубые глаза бессмысленно поморгали, потом в них появилось сознание, и старик резко сел, разворошив всю кучу.
– Что случилось? – спросил он гулким, чуть охрипшим от сна голосом и протянул свою огромную ладонь к белой голове внука, словно желая убедиться, что с мальчиком все в порядке.
– Я же тебе говорю, дед, со мной только что говорил многоликий!
Дед моргнул, не глядя, протянул руку в сторону и ухватил за горло стоявший рядом глиняный кувшин. Напившись квасу, дед поставил кувшин на место, посмотрел на внука и совсем уже проснувшимся голосом поинтересовался:
– Так. Ты, значит, снова играл за плетнем?!
Мальчик от неожиданного вопроса качнулся назад, сел на пол, затем, поморгав выбеленными ресницами и понимая, что отпираться бесполезно, молча кивнул.
Дед вздохнул, укоризненно покачал головой, но ругать мальчишку не стал. Вместо этого он погладил его по голове и, умеряя свой могучий бас, спросил:
– Ну, и что тебе сказал твой многоликий?
Мальчик поднял удивленные глаза и в свою очередь задал вопрос:
– Разве тебе неинтересно, какой он был?
– А я знаю, какой он был, – чуть усмехнувшись, ответил дед.
– Откуда? – У мальчишки от удивления округлились глаза, но он тут же сообразил. – Ты смотрел в окно, да?!
Дед отрицательно покачал головой:
– Ты же видел, что я спал... Просто я могу догадаться, что это был волк... ну, может быть, человек, хотя в человеческом облике многоликие по нашей улице не ходят...
– А может, это был ивачь?
– Ну да, – насмешливо оборвал внука дед, – ивачь специально спустился на нашу пыльную улицу с небес, чтобы посмотреть на вот это чудо красоты!
И он легко ткнул в маленький нос внука своим заскорузлым пальцем.
– Да, – мальчишка почесал вихрастую макушку, – это действительно был волк... Но, знаешь, он был такой огромный, с вот такими зелеными глазами!
Мальчишка свел свои ладони, показывая, какие огромные глаза были у волка.
– И еще у него на шее была вот такая белая полоса! – Малец азартно мазнул ладошкой по своему горлу.
– И что же он тебе сказал? – спросил дед.
– Он... – Мальчик на мгновение замялся. – Он спросил, где моя... мама... – Дед внимательно посмотрел на внука, и тот, не дожидаясь вопроса, произнес: – Я ответил, как ты учил... Что я – сирота...
– Он что-нибудь еще сказал? – мягко поинтересовался дед.
Мальчишка отрицательно покачал головой и, спустя мгновение, добавил:
– Он сразу убежал... В город...
Дед снова протянул руку к кувшину, но вдруг остановился, а затем начал с кряхтением выбираться из своей кучи.
– Дедушка, – чуть отодвинувшись, воскликнул внук, – а ты разве уже встаешь? На дворе еще очень жарко!
– Ничего, – добродушно буркнул дед, – раз уж ты, Вотушка, меня разбудил, не имеет смысла снова укладываться! Пойду-ка я лучше поработаю, а вечером, по холодку, отдохну.
– Тогда ты вечером расскажешь мне про моего прадеда? – с загоревшимися глазами спросил мальчишка. – Про многоликого Вата?
Дед взглянул на внука, коротко вздохнул и кивнул:
– Расскажу...
Подняв с пола свой кувшин, дед шагнул к выходу. Мальчик вскочил на ноги и припустился следом.
Выйдя на крыльцо, дед внимательно оглядел плавящуюся под знойным солнцем улицу. Она была пуста, но на плотной белой пыли немощеной дороги четко отпечатались крупные пятипалые лапы. Следы пролегали точно посреди улицы и только возле их избы делали петлю.