- А, - сказал он, увидев меня, - вот и ты. Собирайся. Поехали.
Я попыталась придумать причину, по которой не могу никуда ехать, но все произошло так неожиданно, что ничего путного в голову не лезло, тем более, вредный старикашка спросил:
- Что там. Выпь?
Я неохотно ответила:
- Этот приехал.
- Ну и хорошо, - недовольно сказал Скарабей; у него из-за сырости плохо двигались пальцы, и оттого он с самого утра был в дурном настроении, - ступай.
-Я...
- Не знаю, что ты там хочешь сказать, но в любом случае, какую-нибудь глупость. Сказано тебе, иди...
- Я ее к вечеру привезу, - крикнул из-за порога Звездный Человек, которому надоело ждать. Мне ничего не оставалось, как накинуть парку и выбраться наружу. Лодка вновь вскрикнула.
- Давай, - сказал пришелец, - залезай.
- Что вы с ней такое делаете? - спросила я. - Ей же больно!
- Это еще почему?
- А почему она у вас кричит?
Он вздохнул.
- Это просто сигнал, - сказал он. - Мне самому лень было оповещать о том, что я прибыл, и я попросил ее. Да, пожалуй, так...
Бортик был низкий - через него я перелезла свободно. Вокруг тут же сомкнулись прозрачные стены и стало тепло и тихо.
Звездный Человек дотронулся до каких-то круглых выступов - они засветились мягким молочным светом, и лодка поплыла вниз по склону, не касаясь земли, но словно повторяя все ее изгибы. Сам он больше ничего не делал - словно странный ветер, который подпирал днище, знал, куда нужно плыть, а ему оставалось лишь смотреть, как корабль пожирает расстояние. Холмы неслышно уплывали назад и море, затянутое весенней дымкой, все приближалось.
- Как тебя зовут? - спросил он. - Выпь?
-Ага.
Я не стала спрашивать его имени, потому что это неприлично, но тут он сам сказал:
- А меня - Улисс.
Я не удержалась и фыркнула.
- Ты что? - удивился он.
- Какое же это имя? Оно же ничего не значит!
- Это - имя. И у него славная традиция. В каком-то смысле оно означает странник, путешественник. Ведь я переплыл небесный океан...
Он помолчал немного, потом мягко добавил:
- ...Плыть за закат, туда, где тонут звезды в пучине Запада. И мы, быть может, в пучину канем - или доплывем до Островов Блаженных...
Мне показалось, он сошел с ума. Никто из наших ни с того ни с сего так не разговаривал. Hai всякий случай я спросила:
- Чего?
Он вздохнул.
- Это Теннисон. Стихи. Ну, одна из Записей... Эта Запись точь-в-точь как его имя. Тоже ничего не значит.
Я уже поняла, что он с придурью, и мне опять стало страшно - может, у них в становище все такие? Куда я еду?!
Видимо, он что-то почувствовал, потому что спросил:
- Разве вам такие тексты не попадались?
Я неохотно ответила:
- Может, и попадались. Да что в них толку? Такие мы сразу отбрасываем.
Он вроде как возмутился.
- Уничтожаете?
В голосе у него звучал ужас, честное слово. Будто мы дикари какие.
- Нет, просто пакуем и прячем подальше. Вдруг потом пригодятся. Может, из них со временем и удастся извлечь что-то толковое - такое уже бывало. Записи необходимы для того, чтобы разбираться с Предметами - для чего они нужны, да как действуют...
- Стараетесь восстановить утраченную технологию, - заметил он, - тогда как до культуры вам дела нет.
- Чего? Мы просто думаем - вдруг что-нибудь пригодится. Жизнь-то тяжелая.
Он тяжело вздохнул, и дальше мы ехали молча. Род Звездных Людей наверное очень сильный, если они могли себе позволить ставить свои Дома на равнине - к становищу можно было подойти с любой стороны. Правда, голая степь хорошо просматривалась, но сторожевых вышек я тоже что-то не увидела - лишь высокие серебристые стены; с холма было видно, как они окружают гладкие как яйцо купола Домов. Это было похоже на Город Мертвых - очаги не дымили, около ограды никого не было - ни людей, ни животных. От страха кулаки у меня так сжались, что ногти врезались в ладони, а я и не заметила.
- А где же ваши люди? - спросила я на всякий случай.
- Кто где, - ответил он, - частью работают - разбирают собранные данные, частью в поле...
- Охотятся?
Он слабо усмехнулся.
- Можно сказать и так. На самом деле, они охотятся за знаниями разъезжают по становищам, собирают рассказы о прошлом, опять же. Записи... пытаются наладить отношения с кочевниками...
- У кочевников нет никаких Записей. Они же дикари!
- Зато у них есть устные предания. Мы их записываем...
- Сами? Сами записываете? Он, похоже, был не просто сумасшедшим, а еще и приврать любил.
- Ну да, - согласился он. - Это не так уж трудно. Мы и тебя научим.
-Как же...
Я все гадала - если за оградой никого нет, кто же откроет ворота, но тут он нажал на одну из этих светящихся штук, и створки ворот разъехались прямо перед носом нашей лодки и вновь сомкнулись за ее кормой. Внутри было именно то, что я разглядела с холма - круглые, гладкие стены Домов, похожие на шатры кочевников, но из другого материала, промежутки между Домами заросли травой, словно ее никто и не топтал, никаких огородов, никаких загонов для скота точно. Город Мертвых...
Прозрачный колпак нашей лодки сам собой ушел в борта, и суденышко замерло у одного из домов. Этот Улисс сказал:
- Вылезай.
Сам он уже выпрыгнул и теперь в растерянности топтался снаружи, потому что я вцепилась в борт обеими руками и заорала.
Орала я, понятное дело, зажмурившись, и потому не видела, как в стене Дома образовалось отверстие, и из него выскочила женщина. Она ко мне и пальцем не прикоснулась - начала успокаивать своим мягким голосом. Наконец, я перестала орать, потому что, когда орешь, невозможно дышать и поглядела на нее: вроде, это была та самая, что приезжала к нам, но кто ж их знает.
- Ну чего ты боишься? - спросила она.
- Я думала, вы живые, - сказала я. - А вы - покойники!
- Господи, девочка, да что это тебе в голову пришло?
- Вы что, про Города Мертвых не слышали?
Впрочем, откуда им слышать, раз они сами в нем живут? Так про них и рассказывают - живут там, мол, мертвецы, в полной уверенности, что они самые что ни есть живые люди...
- Вот тебе, полюбуйся, - сердито сказала женщина, обращаясь к Улиссу, твоя была идея!